Он понял, что в этом деле лучше работать сообща, заметил Стивен. И странно, что этого не поняли вы, директор.
Дамблдор покачал головой:
В вас говорит, простите меня, молодость, Стивен. Осторожность приходит только к старости.
Стрэндж поперхнулся и уточнил:
Мне не шестнадцать, директор. И мне хватает осторожности понять, что если вдруг ваша болезнь начнет прогрессировать до того, как он замолчал, до того, как я успею вам помочь, то Гарри может не успеть узнать все. До сегодняшнего дня он понятия не имел, что такое «крестраж», а ведь вы знали об этом.
Гарри умный, храбрый, сильный мальчик, Стивен, Дамблдор перестал сверлить его взглядом и опустил голову, как будто устал держать ее прямо, но он импульсивен и неосторожен и, если он будет знать слишком много, он может совершить что-то слишком опасное. Что-то, что погубит и его, и наши надежды на победу.
Угадаю. Вы боитесь, что он воспользуется своей связью с Волдемортом, чтобы узнать о крестражах.
Это не самое страшное. Есть кое-что, о чем вам, думаю, стоит знать. Связь Гарри и Волдеморта не последствие темного проклятия, причина глубже, признаться, я сам до конца не понимаю, как она стала возможна, но мне ясно одно, он выдохнул, Гарри крестраж Волдеморта.
Да, я в курсе, ответил Стивен. И я пока не придумал, как вытащить из него эту дрянь.
Никак. Я ищу ответ уже второй год, и пришел к выводу, что только уничтожение носителя уничтожает крестраж. Гарри будет жить с частью души Волдеморта до тех пор, пока Волдеморт не лишится всех своих крестражей и тела. А когда это произойдет, он оживет в Гарри.
Стивен был бы рад возразить, если бы только у него были другие варианты. Правда, он останавливаться не собирался. Делать из ребенка жертвенного козла было чертовски плохой идеей.
Чисто теоретически, в тот момент, когда крестраж оживет, Гарри может бросить ему вызов. Преимущество будет на его стороне целая душа против одной какой-то там доли.
Риск слишком велик. Если Гарри проиграет, Волдеморт получит его тело, его жизнь и он слишком хитер, чтобы не воспользоваться этим. Нет, Стивен, мы не можем так рисковать, директор вздохнул, но пока я здесь, я буду искать другие варианты, которые позволят Гарри выжить.
Кстати о выживании, Стивен резко сменил тему, я провел ряд исследований и предполагаю, что переливание семидесяти процентов крови вкупе с магическим воздействием поможет устранить ваше проклятие или же существенно его ослабить. У меня нет доступа
к банку крови, но, полагаю, у волшебников есть что-то подобное.
К его удивлению, Дамблдор вопросительно поднял брови:
Переливание? То есть, замена крови? Не думаю, что кто-то из волшебников решится на подобное.
Вам придется, уверенно сказал Стивен. Он действительно посвятил немало времени (в основном, проводя его в астрале, пока тело спало) изучению проклятия и пришел к выводу, что замещение клеток крови действительно может спасти ситуацию. Снейп будет мне ассистировать и попробует перенести проклятие на другой носитель предмет мы подберем.
Дамблдор улыбнулся:
Я вам благодарен, Стивен.
Будете, когда я вас вылечу.
Я буду благодарен, даже если вы этого не сделаете, опасаясь, что разговор сейчас свернет в самую его нелюбимую сторону, Стивен быстро сказал:
К делу, профессор Дамблдор. У вас есть идеи, как нам высчитать общее число крестражей?
На мгновение Стивену показалось, что директор не ответит, но он все-таки сказал:
Мой старый друг и коллега, Гораций Слизнорт В общем, у меня есть основания полагать, что когда-то именно он дал Тому нужную информацию о крестраже, разговаривал с ним об этой магии и, как знать, возможно, в беседе с ним Том упомянул, на сколько частей хочет разделить душу.
Дайте-ка угадаю, ваш друг и коллега не спешит делиться с вами этой информацией, кажется, это именно его должен разговорить Гарри. Как давно состоялся тот разговор?
Пятьдесят лет назад, примерно, Дамблдор развел руками, показывая, что все равно ничего больше предложить не может. Стивен, все так же стоявший у стены, сделал несколько шагов по кабинету и объявил:
Так не пойдет. Мы не можем полагаться на разговор пятидесятилетней давности. Нужен другой способ, научный и максимально точный.
Увы, ни он, ни Дамблдор такого способа не знали.
Вдруг Стивен замер, подняв ногу для следующего шага и так и не поставив ее на пол. Плащ левитации мгновенно подхватил ему, помогая поймать равновесие, а Стивен сказал медленно:
Кажется, я знаю, кто нам может помочь, профессор.
В сущности, Стивен думал об этом уже давно идея витала в воздухе и была предельно очевидной. Оставив Дамблдора размышлять о насущных проблемах, Стрэндж открыл портал.
Из него пахнуло горячим пыльным воздухом, и Стивен прошел вперед, чтобы оказаться чуть в стороне от оживленной улицы. Портал закрылся, и Стивена с головой захлестнули звуки непальской речи с примесью множества диалектов, которые его слух еще не отвык различать.
Лавируя между туристами, продавцами различной дребедени и наглыми велосипедистами, Стивен дошел до конца улицы и остановился перед неприметной дверью. Посторонние ее видели, но не замечали их взгляды скользили с уличного ресторанчика на сувенирную лавку. Стивен выдохнул, пытаясь понять, почему его сердцебиение вдруг участилось. Он ведь был здесь как дома в своем Камар-Тадже.