Как и любой из нас, тихо сказал Стивен. Портал вышел хорошо, хотя и не туда. А остальное не очень.
Он не был уверен, что Рон понял его правильно. Зато он был уверен, что подростковая и, похоже, невзаимная влюбленность ставит под угрозу цельность его отряда.
Гермиону пришлось буквально ловить она пряталась и от Стивена, и от остальных членов отряда, которых он попросил ее разыскать.
Только к концу недели, на собственном занятии, о смог ее увидеть и успел сказать:
Гермиона, задержись после занятия, прежде, чем она улизнет.
Я больше не буду ходить на встречи отряда, профессор, произнесла она, когда они остались одни в кабинете.
Твой свободный выбор, развел руками Стивен и присел на учительский стол. Гермиона прижала к груди явно тяжелую сумку с книгами и выглядела сбитой с толку.
Вы считаете, что это глупо, да? Из-за такой ерунды
Это и правда ерунда, даже если сейчас тебе кажется иначе.
У меня все равно не выходит ничего с вашей магией. Даже Стивен был уверен, что она хотела сказать «даже Рон», даже у Джинни и Полумны вышло, а они ведь на год младше. Я, наверное, не могу так колдовать. Так зачем? она говорила все более сбивчиво, ее голова опускалась все ниже, голос звучал все глуше.
Стивен встал со стола, создал портал и сказал:
Оставь сумку. И пойдем.
Гермиона уронила сумку и аккуратно перешагнула через край портала. Стивен прошел за ней и довольно улыбнулся, услышав восхищенное «Ох!».
Они стояли на большой высоте, а внизу разворачивался город, стекло сверкало в лучах солнца. Машины были едва различимы, здания сливались в единый монолит, который перерезала на части река.
Бешеный шквалистый ветер ударил внезапно, Плащ Левитации затрепетал, и Стивен прижал к себе полы. Гермиона схватилась за волосы, и без того растрепанные, а теперь едва не полностью закрывшие ее лицо. Собрав их в хвост, она спросила и нервно, и восторженно в одно и тоже время?
Так высоко она смотрела на открывающийся вид, не в силах даже голову повернуть, но ее пальцы нервно сжимались, возможно, от страха высоты. Сэр, где мы?
На всякий случай Стрэндж оградил крышу барьером места было мало, и заграждений для туристов не предусматривалось, как, собственно, и самих туристов, и отошел к основанию шпиля.
Как думаешь?
Она закусила губу и еще раз огляделась.
Это не Лондон, точно. И не Париж, я хорошо помню его. И такая плотная застройка она обернулась и спросила, похоже, не веря собственным глазам: Мы на Эмпайер-стейт-билдин?
Да, выше верхней смотровой площадки.
Она покачала головой и, помолчав немного, заметила:
Вы знаете, что раньше здесь планировали построить площадку для дирижаблей? Но отказались из-за ветра, я читала
Как видишь, мир не ограничивается классами Хогвартса.
Девушка отвернулся и снова принялась рассматривать город с высоты, во много раз превышающей высоту птичьего полета.
Они такие маленькие, пробормотала она. Люди, машины все такое маленькое.
Да, это особенно заметно с высоты сто третьего этажа. Впрочем, даже отсюда не видно ни Хогвартса, ни Британии, что существенно уменьшает их значимость как центра мироздания. Смысл того, что я пытаюсь сказать он сделал паузу: в том, что ты можешь идти туда, куда захочешь. И делать то, что сама считаешь правильным. Гермиона бросила на него удивленный взгляд, он хмыкнул: Да, мне никогда не давались патетические речи. Едва ли я сумею достоверно изобразить Древнейшую.
Древнейшую?
Моего учителя. Не знаю, сколько ей было лет, тысячи, наверное. За такой срок невольно научишься изрекать мудрость с такой же легкостью, как щелкать орешки. Знаешь, как она научила меня открывать порталы, когда я решил, что совсем безнадежен?
Гермиона повернулась спиной к роскошному виду на Манхэттен, чуть прищурилась:
У вас были с этим проблемы?
Еще какие. Видишь ли, я был уверен, что раз уж меня не слушаются руки, колдовство мне тоже не дастся. Я тренировался недели напролет, и безуспешно. Ей, видимо, надоело на это смотреть, и она взяла меня с собой на вершину Эвереста. Никогда не видел ничего красивей, чем те снежные шапки и прозрачный голубой лед.
Как это помогло?
Он улыбнулся:
Она оставила меня там, в жутком холоде, одетого в тонкую ученическую одежду. Через десять минут я создал свой первый портал в Камар-Тадж.
Это ужасно! Непедагогично! резко сообщила Гермиона. А если бы вы не смогли?
Я смог.
Это не оправдывает ее. Я бы
Я не стану настаивать на том, чтобы ты вернулась в отряд, кстати, прервал он ее гневную речь. Решай сама, и открыл портал.
Я не начала Гермиона и мгновенно поняла, что он собирается сделать. Схватилась за палочку и, конечно, опоздала. Стивен перешел в кабинет, оставляя ученицу на высоте трехсот восьмидесяти метров размышлять о себе, своих планах на будущее и опрометчивых решениях.
Когда-то оставшись один на вершине Эвереста Стивен ощутил отчаянье. Он был уверен, что умрет там, в снегу и льдах,
и именно в этот момент поймал мысль, которую так настойчиво пыталась донести до него Древнейшая. Если он умрет, мир не рухнет. Другие хирурги будут спасать пациентов, другие ученые получат гранты. А он станет органической массой, трупом, ничем более. В иное время эта мысль привела бы его в бессильную ярость не потому что он боялся смерти, а потому что ненавидел саму мысль о том, что без него что-то может обойтись, что он не важен. А потом пришло осознание: ну и пусть. Пусть он не важен, пусть его жизнь ничем не отличается от жизней миллиардов других людей он будет продолжать жить и делать то, что может и должен, так хорошо, как это будет в его силах.