Насчёт красоты не знаю, а вот подлость вышла наивеликолепнейшая, согласился Урфин и яростно ударил киркой по ближайшему камню. Не знаю, как вы потом извиняться будете
Перед кем? не понял Лан-Тор.
Перед арзаками! ответствовал Урфин и снова долбанул по камню, едва не попав лейтенанту по ноге.
Зачем перед ними извиняться? не понял Лан-Тор, отскочив. Они же ничего не понимают.
Урфин опустил кирку и посмотрел на своего подчинённого снизу вверх.
Ну вы и наивны, сказал он. Может, это вы ничего не понимаете?
Странные вы разговоры ведёте, мой полковник, сказал Лан-Тор задумчиво. Вот у вас заведено, что вещи хозяевам мстят, это ладно, бывает. Мы же не спорим, а пытаемся жить так, чтобы от нас суп не ушёл в лес вместе с кастрюлей. А у нас принято, что менвиты избранники, а арзаки им подчиняются. И тут вы вдруг против.
Суп это одно дело, не согласился Урфин. А арзаки живые люди, и тут вы их Да что с вами разговаривать! Всё равно вы дуболом дуболомом! Пошли на третий уровень!
Они выбрались из шахты, когда закат уже погас. Урфин был доволен. Он то и дело подбрасывал в ладони кусок горной породы, который едва заметно блестел в свете фонаря.
Ну, Лан-Тор, сказал он. Мне нужно минимум человек пятьдесят. Приготовьте инструменты: кирки, лопаты, что у вас там есть. Фонари не забудьте, верёвки. Завтра пойдём за сокровищами.
Где-то над его головой насмешливо ухнул Гуамоко.
* * *
А что мы будем делать, если встретим беллиорцев? спросил Кау-Рук, передавая Ильсору обратно тюбик концентрата.
Как что? удивился Ильсор. Поздороваемся и пойдём дальше.
Со стороны Мон-Со донеслось хмыканье. Ильсор ничего не ответил, дотянулся до какого-то жёлтого цветка, похожего на беллиорское светило, и сорвал. Стебелёк лопнул с хрустом и внутри оказался полым. По пальцам потёк сок. Ильсор сорвал второй цветок, третий и начал сплетать их вместе. Только когда венок был почти готов, Ильсор поднял голову, сообразив, что повисшее молчание было слишком напряжённым.
Предводитель сопротивления, странным голосом сказал Мон-Со. Вождь арзаков. Непревзойдённый шпион и притворщик, да к тому же ещё и гениальный изобретатель
Что такое? не понял Ильсор, а потом догадался. А, я вам опять все шаблоны порвал Ну подумаешь, венок, хотите?
Нет, отказался Мон-Со таким тоном, будто Ильсор предлагал ему подержать ядовитую змею.
Как хотите, вздохнул тот, перевязал концы травинкой и водрузил венок себе на голову. Не умеете вы наслаждаться жизнью, мой полковник.
Куда уж мне, иронично согласился Мон-Со. Это вы не понимаете, что в любой момент может случиться беда, вот и занимаетесь пустяками.
Он-то как раз понимает получше вас, отозвался Кау-Рук. Он полулежал, глядя в небо сквозь переплетение ветвей над головой. Потому и занимается, как вы выразились, пустяками.
С языка сняли, восхитился Ильсор. Не всегда же жить в напряжении и думать только о плохом, верно?
Он никому не пожелал бы своего жизненного опыта, который и научил его ценить каждое мгновение, когда он распоряжался хоть чем-то. Когда он знал, что каждый день может быть последним.
Прежде чем отправляться дальше, Ильсор снова обратился к своей тёмной стороне, отметив, что это уже входит у него в привычку. «Не бойся, попробовал он убедить другую свою личность. Видишь, здесь вовсе не опасно, это прекрасная страна, никто не причинит нам вреда Нет, это вовсе не значит, что ты мне больше не нужен. Тогда, со зверем, ты очень помог, просто не всегда же думать только о бедах, не вечно жить в напряжении?» Тёмный не отвечал ему, да и не мог ответить, пока был заперт в его подсознании. Ильсор больше не ставил будильник, чтобы определить, проваливался или нет. Ему как будто не хотелось это знать. В конце концов, даже тёмный он всё равно он сам.
Всё хорошо? шёпотом спросил Кау-Рук у Ильсора так, чтобы не слышал Мон-Со.
Конечно, заверил тот. Идём дальше, какие могут быть проблемы?
Вот интересно, кого он убеждал, его или себя
Они продолжили путь через поле, стороной обошли какую-то деревню, решив нарочно беллиорцам не показываться. Жёлтая дорога вилась слева, в траве стрекотали какие-то насекомые, надо всем плыл послеполуденный зной, и так и тянуло прилечь и уснуть в душистой траве. Венок сползал Ильсору на глаза, и наконец он не выдержал и надел
его на шею.
Раньше вам шло больше, засмеялся Кау-Рук. Надо подать вашему народу идею вас короновать цветочным венком за неимением короны!
Да ну вас! засмеялся Ильсор, поддаваясь очарованию страны, в которую они попали, и совершенно расслабляясь.
На исходе дня, когда Ильсор уже не чувствовал ног, а местное солнце опустилось к западу, вдали наконец показался лес.
Там и заночуем, сказал Кау-Рук.
Где? спросил Мон-Со, не поднимая головы. Последние несколько часов он так и шёл, упорно глядя под ноги, и больше не отпускал язвительных комментариев. Иногда Ильсор слышал его тяжёлое дыхание и понимал, что путь оказался нелёгким даже для тренированного человека. А казалось, что они дойдут до столицы, даже не сумев устать, и самый страшный переход был в пещерах
Да вон, в лесу, ответил Кау-Рук, вы разве не видите?