А кто будет преподавать Защиту от темных искусств? И будет ли снято проклятие с должности со смертью Волдеморта?
Все это казалось таким нереальным, когда она думала о прошлом годе, жизни в течение целых месяцев в палатке Везде смерть, хаос и страх. Но девушка гнала от себя такие мысли.
Если она и дальше продолжит ухаживать за Волдемортом, то будет лучше, если она не станет вспоминать. Он был да, именно так, вещью, «пациентом Х» в котором ей было необходимо поддерживать жизнь. То, что он также являлся серийным убийцей, монстром и дьяволом во плоти, не указывалось в ее контракте.
* * *
И на следующий день никто не пришел Гермионе на помощь. Как Грейнджер и решила заранее, она сразу, как зашла, напоила его, потом дала немного воды в середине работы и еще чуть-чуть перед тем, как уйти. Она хотела также дать больше питательной смеси, но, кажется, на бутылочку наложили какие-то чары, которые не позволили девушке этого сделать.
Это открытие не могло не вызвать раздражения. На следующий день она попыталась пронести в камеру две бутылочки, но одна из них исчезла, стоило ей переступить порог комнаты. Да, кажется, персонал позаботился, чтобы ни у кого не получилось проявить по отношению к жуткому пациенту хоть немного сострадания.
Они хотели его ослабить, в этом не могло быть сомнений. Он не должен был получать достаточное количество еды. Возможно, еды было даже слишком мало для того, чтобы он дожил до казни. Это приводило Гермиону в бешенство. Нет, конечно же, она злилась не потому, что жалела Волдеморта, а просто из принципа.
И именно из принципа в четверг Гермиона захватила с собой в камеру художественную книгу и практически час читала ее вслух. Волдеморт ведь не должен был сойти с ума, а если он все же понимал, что происходило вокруг него, и не имел ничего, что бы хоть ненадолго отвлекало его, то это было бы неизбежно. А потерявший рассудок пациент означал бы плохо исполненную работу, ведь Темный Лорд обязан был оставаться в здравом уме, когда его будут судить и поведут на казнь.
А она все равно уже настолько поднаторела в выполнении своих обязанностей, что стала укладываться всего в полтора часа. И вообще, книгу Гермиона выбирала согласно исключительно своим предпочтениям, совершенно не задумываясь о том, будет ли она интересна Лорду. Да, именно так.
Зайдя в субботу в кабинет главного целителя, Гермиона привычно передала ему лист с отчетом. И, к немалому удивлению Грейнджер, мистер Симпсон попросил ее задержаться.
Со следующей недели вы также станете заниматься с пациентом физиотерапией.
Но я даже не знаю, что это, попыталась возразить девушка.
Я уверен, что вы научитесь. Это несложно. Главное, не переусердствуйте. Несколько раз согнуть и разогнуть колени, руки и пальцы пациента будет достаточно. Можете не слишком стараться, это не так важно.
Целитель немного помолчал, а затем спросил тоном, которым обычно задают этот же вопрос родителям пятнадцатимесячного ребенка:
Он еще не говорит?
Гермиона покачала головой:
Нет, совсем ничего. Только смотрит.
Тогда еще одной вашей задачей будет разговорить его.
Но я думала Гермиона замялась, я думала, что мне не следует с ним разговаривать.
А я вас этого делать и не прошу. Говорить должен он.
Замкнутый круг. Гермиона мысленно застонала и, не особо надеясь на положительный ответ, спросила:
Могу я хотя бы поговорить о нем с кем-нибудь из целителей?
Нет, боюсь, это невозможно. Профессор Симпсон извиняюще улыбнулся. «Пациент Х» целиком ваша ответственность. Целители к нему не заходят. Но я уверен, что такая молодая талантливая волшебница, как вы, сможет и сама что-нибудь придумать.
Да, ей действительно понадобится вся ее фантазия, ибо лечение психически нестабильных бывших диктаторов не входило в перечень школьных предметов.
Кажется, это все, что я хотел вам сказать, ворвался в ее мысли голос целителя.
Механически кивнув, Гермиона уже развернулась, чтобы уходить, когда профессор окликнул ее:
Точно, чуть было не забыл. И волшебник с улыбкой протянул девушке увесистый мешочек. Ваше вознаграждение за первую неделю работы, пояснил он. А теперь действительно идите. До свидания, мисс Грейнджер.
До свидания, профессор Симпсон.
Прикрыв за собой дверь, Гермиона прислонилась пылающим лицом к холодной поверхности стены. Ее последняя попытка получить хотя бы какую-нибудь помощь провалилась. Все было кристально ясно. Целители не собирались даже пальцем пошевелить ради «этой вещи». Все красноречивые речи и прочувствованные выступления о человеческом достоинстве и обеспечении минимальных подобающих условий для жизни каждого, вся патетика были ложью. Возможно, это и соответствовало истине для всех, но только не для Волдеморта.
Последний день недели Гермиона решила провести с родителями. Да, за короткое пребывание с ними ей придется заплатить многими мучительными часами дороги, но ей просто необходимо было побыть в обществе дорогих ей людей. А кто придет в воскресенье к нему, когда ее не будет? Никто это было ясно, как день.
Внезапно ей в голову пришла мысль, что ее родители никогда бы не оставили своего пациента одного, забытого в каком-то темном углу. И неважно, заслуживал ли тот этого или нет.