* * *
В понедельник в полдень Гермиона уже опять была в Лондоне. В больнице все казалось прежним, но при этом в воздухе висело осязаемое напряжение. На лицах людей читались возбуждение и беспокойство. Как будто что-то произошло или собиралось произойти.
Наэлектризованная всеобщим напряжением, Гермиона не смогла заставить себя сразу спуститься в подземелье. Вместо этого она, мучимая любопытством, подошла к группе яростно жестикулирующих волшебников. Остановившись возле одного плаката, на котором изображалась последовательность действий при оказании первой помощи, она прислушалась.
Несмотря на то, что Гермиона стояла к ним довольно близко, девушка не могла разобрать во всеобщем шуме произносимые предложения. Одно слово, впрочем, она разобрала точно: «Малфой».
Малфой? не слишком вежливо перебила она обсуждающих мужчин, и они обернулись к ней.
Процессы над Пожирателями смерти начинаются с завтрашнего дня. Малфои идут первыми. Вы что, не читаете газет? объяснил ей долговязый волшебник с темной бородкой.
Гермиона смущенно покачала головой. Крупный широкоплечий целитель в лимонной мантии снова повернулся к своим коллегам.
Уверен, они и сейчас смогут отмазаться. Все знают, что Люциус Малфой уже пожертвовал частью своего имущества, дабы обелиться перед судом.
А я слышал кое-что другое, встрял невысокий маг с бегающими глазками. Он уже согласился свидетельствовать против своих бывших «коллег».
Но, видимо, ему забыли сказать, против кого ему также придется свидетельствовать. Спорим, он намочит штаны от страха, когда узнает, кто будет гвоздем программы?
Все трое захохотали, и даже Гермиона не смогла сдержать усмешки.
Сама не зная почему, возможно, чтобы хоть немного разогнать давящую тишину, царящую в освещенной мертвым искусственным светом камере, Гермиона начала пересказывать Волдеморту услышанный в холле разговор. Темный Лорд, как и прежде, неподвижно лежал в кровати, неотрывно глядя в зарешеченное окно. (Гермиона всегда поворачивала его голову в сторону окошка, так как ей казалось, что ему «нравится» смотреть в него). Никакой реакции. Это было еще одним неоспоримым доказательством, что Волдеморт не воспринимал окружающую действительность.
Люциус Малфой снова собирался с помощью низких трюков и предательства
выкупить себе свободу. Это однозначно должно было привести Темного Лорда в бешенство. Но он, как и всегда, остался абсолютно безучастным.
Сейчас страх перед Волдемортом отошел у Гермионы на второй план, и девушка даже стала чувствовать себя в обществе Темного Лорда вполне уверенно.
Постепенно Грейнджер перестала вздрагивать от каждого произведенного ею же самой шороха, и даже дышать в камере, казалось, стало легче. Волдеморт же никак не реагировал на все ее старания, если не считать реакцией то, что его кожа утратила признаки дегидратации. Этим он полностью был обязан лично ей, и Гермиона втайне гордилась собой.
Вечера девушка проводила в большой Лондонской библиотеке, спасаясь там от одиночества. Раз уж она взялась за эту работу всерьез, то теперь она занимала свое лишнее свободное время тем, что вычитывала советы и статьи о стимуляции больных. Методики, которые могли бы помочь пациентам, находящимся в коме.
Мысли о процессе над Волдемортом заставляли ее улыбнуться. Она пойдет. Просто чтобы посмотреть, как Нарцисса, Драко и Люциус Малфои упадут со стульев от ужаса, неподготовленные столкнуться лицом к лицу с Темным Лордом. Тогда им придется под убийственными взглядами бывшего хозяина обвинять его во всех грехах. Ну, это в случае, если Волдеморт к тому времени будет способен на убийственные взгляды.
Но обычно она не позволяла себе долго сомневаться и усиленно зарывалась в книги.
А уже на следующее утро, во время завтрака, Гермиона приняла решение снова возобновить такую приятную привычку, как чтение газет. Из-за постоянного стресса последних полутора недель она совсем забросила это занятие, но теперь девушка твердо решила наверстать упущенное.
Интересно, когда начнется процесс над Волдемортом? Если верить словам Хелен, то в сентябре или октябре. А сейчас была только середина июня.
В этот день Гермиона начала свою работу с пересказа прочитанного в «Ежедневном Пророке». Не то чтобы сейчас она все еще думала, что он действительно слушает или понимает. Но так же, как и с чтением художественной литературы, мягкий голос должен был благотворно-стимулирующе влиять на нервную систему. Находился ли он вообще просто в ступоре, или у него было повреждение мозга?
Неважно. Помассировать руки (как она гордилась своей выдержкой, когда разминала эти костлявые, паукообразные пальцы в течение целых двух минут), поразгибать конечности, а то, что она в это же время еще и говорила, точно не могло навредить. А даже если бы и вредило, кого бы это озаботило?
Даже несмотря на то, что Гермиона занималась сегодня гимнастикой дольше обычного, да еще и почитала целых пятьдесят минут, она уложилась всего в два с половиной часа. С каждым днем она выполняла свою работу все быстрее. Девушка была настолько довольна и горда собой, что даже впервые отважилась выходить к Волдеморту спиной. Развернувшись, Гермиона, насвистывая незамысловатую мелодию, направилась к двери.