- А почему именно Алиана стала моей опекуншей? - уточнила я.
- Так она же старшая сестра твоего отца, - удивилась девушка. - После смерти генерала Лафера, они с дочерьми промотали все его состояние, так что твое отобрали с радостью. Ой, прости, сама не понимаю, что я такое говорю, это же твоя тетушка и кузины, а я...
- А ты назвала вещи своими именами. Не волнуйся, Эмми, все будет хорошо. И свой лекарский кабинет я как-нибудь заберу. Надо только придумать, как...
Уже засыпая, я слышала, как молится подруга незнакомым богам. А потом поднимается с кровати, чтобы поставить на стол погасшую от ее дуновения свечу, и, глядя на меня, тихо шепчет:
- А хорошо ее головушкой приложило... Может, и к лучшему...
Глава 16
Завтракали мы не простыми тостами с джемом, а многослойными бутербродами с вяленой помидоркой и мясом, оставшимся с вечера. Надо сказать, вкусно было до умопомрачения. Надо будет как-нибудь поинтересоваться у Эмили, в каких специях она готовила мясо, в нашем мире таких точно не было.
Единственный утренний ритуал, по которому я скучала - чашка крепкого ароматного кофе. Этого напитка в шкафчике у нас не водилось, но и травяной отвар с щедро добавленными в него сушеными ягодами лесной земляники был чудо как хорош.
После такого завтрака мне вдруг захотелось чего-то особенного.
Я распахнула шкаф, принадлежащий прежней Аннабель, и с интересом принялась разглядывать его содержимое. За те три дня, что я нахожусь в этом мире и этом теле, я так и не освоилась до конца. Слишком много всего сразу навалилось, так что я продолжала путаться в бытовых мелочах. Но платье сегодня почему-то решила выбрать понаряднее.
- А я не очень-то люблю красивую одежду, да? - пробормотала я, разглядывая скудный гардероб.
До этого я обходилась теми платьями, что висели с краю, теперь же поняла, что за исключением тех двух, что я уже надевала, осталось еще... два. Одно прекрасно подошло бы для какого-нибудь траурного мероприятия: черное, с тяжелыми рукавами из гепюра с объемной цветочной вышивкой и плотной юбкой в пол. К такому только шляпку с вуалью и темный платочек - слезы смахивать.
Второе платье было чуть наряднее, чем те, которые я уже носила. Крой был достаточно классическим: обтягивающий верх и свободная юбка на отрезной талии. Из зеленой струящейся ткани, подчеркивающей изгибы молодого тела Аннабель. Моего тела. Так что, почему бы и нет. Единственное, что меня смущало: длина. Такая несуразная, до середины икры. Учитывая, что мой нынешний рост был сантиметров сто шестьдесят, выглядела бы я в нем примерно как старомодная прихватка-грелка, которой моя бабушка покрывала чайник, чтобы он дольше хранил тепло.
Не обращая внимание на вздохи Эмили, я решительно отрезала лишнюю часть юбки, укоротив платье так, что оно стало чуть выше колена. А что, ножки у меня стройные, я в зеркало видела, так зачем прятать их под старушечьим фасоном?
- А где у нас нитки с иголкой? - поинтересовалась я у подруги.
Та только покачала головой, щелкнула пальцами - и вместо торчащих ниток по отрезанному мной краю платья появился удивительно качественный и аккуратный шов, такому любой оверлок позавидует.
- Красота какая! - искренне восхитилась я. - Я бы тоже хотела так уметь!
- Серьезно? - кажется, я сказала что-то лишнее, потому что Эмили уставилась на меня так, будто я только что призналась в убийстве. - Раньше ты никогда не интересовалась бытовой магией, говорила, что руки лекаря должны быть чуткими, а не исколотыми иголками или грубыми от постоянной стирки.
- Так ты же не руками, - удивилась я. - То есть, это же магия, так? Разве от нее портятся руки?
- Ну... Тут нужно выбрать что-то одно, Аннабель, - вздохнула подруга. - Понимаешь, бытовая магия руки, конечно, не портит, но она как бы оттягивает на себя твой целительский дар. Так что ты права, в полную силу можно использовать только одно: или шить, или исцелять страждущих.
Ну да, все как в привычной жизни. Либо ты хороший врач, либо у тебя дома пирожки и сияющая чистота. Даже ко мне, косметологу, без конца бегали приболевшие соседи: то давление померить, то поставить систему. Хотя тысячу раз объясняла, но разве тех, кто находится на грани отчаяния, можно в чем-то убедить?
Мы вышли из дома, когда крохотный городок только просыпался. Суетливый, наверное, из-за того, что располагался вплотную к столице, и невероятно дружелюбный. Я и сама боялась себе признаться в том, что мне начинали нравиться узкие уютные улочки, вымощенные камнями. По обе стороны теснились небольшие дома с разноцветными крышами и обязательно палисадниками. Судя по буйству цветов и красок, местные активно соревновались в садоводческих умениях. На мой взгляд, победил сад, расположенный прямо около лекарского кабинета: здесь даже пытались выложить некое подобие живого цветочного узора.
Эмили свернула, не доходя до лекарского кабинета всего один поворот, а я, повернув, застыла от удивления: весь крохотный проулочек в ранний час был наполнен гомонящими людьми, судя по одежде, весьма небедными. Кто-то всхлипывал, вытирая слезы белоснежным платочком, кто-то надсадно кашлял, а визгливая девочка с рыжими косичками задорно чесала руки, несмотря на мольбы матери остановиться.