Ты не можешь знать это наверняка, сказала я.
Могу. Потому что вижу все нити. А ты видишь только одну его. Ты ослеплена чувством, которое называешь любовью.
Довольно, Рагнар выхватил меч. Сталь пропела, выходя из ножен. Еще слово против моей женщины...
Твоей женщины? Астрид рассмеялась. Смех был похож на звон разбитого стекла. Она еще не твоя жена. И не станет, если будет умна. Или ты хочешь, чтобы она родила детей без судьбы? Детей, которых норны не признают?
Это было как удар под дых. Весь воздух вышел из легких. Дети. Я не подумала о детях.
Уходи, приказал Рагнар. Меч дрожал в его руке от сдерживаемой ярости. Уходи, пока я не забыл, что ты под защитой гостеприимства.
Я уйду. Но сначала... Астрид повернулась ко мне. Ее плащ взметнулся, как крылья ворона. Три дня. Я даю тебе три дня, чтобы принять решение. Уйти из этого времени или остаться и обречь всех на гибель. На рассвете четвертого дня я вернусь за ответом.
А если я откажусь уходить?
Тогда я сделаю то, что должна. Восстановлю баланс.
Ты угрожаешь ей? Рагнар поднял меч выше, лезвие блеснуло на солнце.
Я предупреждаю. Боги не любят, когда смертные играют с судьбой. Три дня.
Она развернулась резкое, театральное движение и ушла. Толпа расступалась перед ней, как море перед Моисеем. Некоторые отводили глаза, другие крестились, третьи плевали через плечо от сглаза.
Когда она скрылась за воротами, ее рыжие волосы мелькнули напоследок, Рагнар обнял меня. Его объятия были крепкими, почти болезненными.
Не слушай её. Она пытается запугать тебя.
А если она права? Если мое присутствие действительно разрушает всё?
Тогда пусть разрушает. Я выбираю тебя.
Даже ценой жизни тысяч?
Он отстранился, посмотрел мне в глаза. В серых глазах плясали золотые искры.
Да. Даже так. Я викинг, Аса.
Мы не святые. Мы берем то, что хотим, и защищаем то, что наше. А ты моя.
Я никому не принадлежу.
Нет? А прошлая ночь?
Прошлая ночь была... ошибкой.
Слово резануло его, как лезвие. Я видела боль в его глазах вспышка, быстро сменившаяся гневом. Челюсть напряглась, кулаки сжались.
Ошибкой? Когда ты стонала подо мной, это тоже было ошибкой?
Рагнар...
Нет. Я понял. Провидица напугала тебя, и ты готова бежать.
Я не бегу!
Нет? А что ты делала всю жизнь в своем времени? Пряталась за книгами, изучала мертвых вместо того, чтобы жить. И здесь то же самое прячешься за знанием будущего вместо того, чтобы творить настоящее.
Слова ранили, потому что были правдой. Жгучей, болезненной правдой.
Это не так просто...
Это очень просто. Либо ты со мной, либо нет. Либо ты моя жена, либо уходи. Решай.
Он развернулся на пятке и ушел в дом. Дверь хлопнула с такой силой, что с крыши посыпался снег. Я осталась стоять посреди двора под падающим снегом, который таял на горячих щеках.
Жестко, сказал Эйнар, подходя. Он все еще прихрамывал после ранения, опираясь на палку. Но честно.
Ты тоже думаешь, что я должна уйти?
Я думаю, что ты уже дважды спасла мне жизнь. Если это проклятие, то я выбираю быть проклятым.
А остальные?
Остальные боятся. Но они всегда боятся нового. Боялись, когда Рагнар привел Торунн. Боялись, когда он принял христиан в дружину. Страх это нормально. Вопрос в том, что сильнее страх или выгода.
Какая выгода от меня?
Ты лечишь. Предсказываешь погоду. Знаешь, где будут битвы и кто победит. Это дорогого стоит. Астрид может видеть судьбу, но изменить не может. А ты меняешь. Это пугает и восхищает одновременно.
Это опасно.
Жизнь опасна. Каждый день можно умереть от топора, болезни, голода, холода. Если твое присутствие дает шанс прожить дольше я за.
Он ушел, тяжело опираясь на палку. Я осталась размышлять. Три дня. Три дня решить остаться и рискнуть разрушить историю или... Или что? Как мне уйти? Я не знала, как попала сюда, не говоря уже о том, как вернуться.
***
Ночью я не могла спать. Слонялась по поселению как привидение, босые ноги оставляли следы на свежем снегу. Луна была полной, освещая снег призрачным голубоватым светом.
Не спится?
Милава сидела у загона для скота на перевернутом ведре, кутаясь в овчину. В руках держала рогатину.
А ты чего не спишь? спросила я, садясь рядом на бревно. Дерево было холодным даже через платье.
Дежурю. Волки близко. Чувствую.
Она указала на лес. Между деревьями мелькали зеленые огоньки глаза хищников.
Мы сидели молча, глядя на лес за частоколом. Где-то ухнул филин.
Расскажи мне о своем времени, попросила Милава. О настоящем. Не о королях и войнах. О простых людях. О женщинах.
Я рассказала. О том, что женщины могут учиться, работать, выбирать мужей или не выбирать вообще. О том, что есть лекарства от большинства болезней. О том, что можно путешествовать по всему миру за считанные часы. О музыке, кино, интернете пыталась объяснить простыми словами то, для чего в древнескандинавском не было терминов.
Звучит как Вальгалла, сказала она. Только для живых.
Не всё так прекрасно. Есть одиночество. Люди живут в огромных городах, но не знают соседей. Есть депрессия болезнь души, когда ничего не хочется. Есть страх будущего что мир станет непригодным для жизни.
Но нет рабства?
Формально нет. Но есть другие виды несвободы.