Доктор ругался на все лады минут пять. Кое в чем он не соврал: он в самом деле был не самым глупым человеком. Ну, как минимум словарный запас у него был приличным.
Но и он закончился.
Услышав блудница прародительницы во второй раз, я вмешалась:
Доктор Дженкинс, мы можем проводить так время бесконечно долго, но пока я, нравится вам это или нет, управляющая этим приютом. У меня много дел. Давайте либо поговорим спокойно, либо, я помолчала, либо я вас оставлю и вернусь позже. Когда вы будете в состоянии продолжить диалог.
Его водянистого цвета глаза округлились.
Да ты
Видите ли, мне не так уж нужен кабинет, прервала я. Так что стойте здесь сколько угодно, вы мне абсолютно не помешаете. Ну, до тех пор, пока не согласитесь поговорить со мной на равных.
Ты мне угрожаешь?
Кажется, да.
Ты мне? повторил он, шокировано вглядываясь в мое лицо.
Я же сказала, что хочу позаботиться об этих детях. А вы встаете у меня на пути. Я вынуждена принять меры: я отвечаю за их благополучие. Сомневаюсь, учитывая пример Долорес, что из агентства пришлют кого-то толкового. У меня есть дар давайте, скажите теперь, что я не смогу кого-то из неблагих детей удержать. Так что большой вопрос, лучше для блага города, я или кто-то вроде Долорес, из-за которой дети только озлобляются.
Но
А что касается всего остального пожили бы вы с моим бывшим я бы на вас посмотрела, как далеко бы сбежали. И как тщательно бы спрятались, подальше от счастливой семейной жизни!
А уж если с обоими бывшими Я поморщилась, надеясь, что когда-нибудь лицо генерала Реннера перестанет маячить перед глазами. И что в груди при мыслях о нем перестанет колоть тоже.
Несколько секунд доктор Дженкинс смотрел на меня, не моргая. Его брови поползли вверх, лоб пересекли полоски морщин, глаза стали круглыми, размером с золотые монеты.
Я тоже не моргала: все-таки я воспитатель, знаю правила игры в гляделки.
Должно быть, мы представляли собой забавную картину: высокий одетый в черный костюм доктор и я в теле Ивари Хант, ниже его на голову и хрупкая, как воробей. Еще и платье из розового шифона А другого у меня просто не было.
Не знаю точно, сколько это длилось, но доктор Дженкинс сдался первым. Он покачал головой.
И вдруг расхохотался.
Ой, я не могу. Выдавил он. Святые простыни... Иви, ты... Вы... Счастливой семейной жизни!
Я сжала зубы.
Я сказала правду, доктор Дженкинс. Вы можете пойти в полицию. Но зачем? Если вас в самом деле беспокоит, что я могу не справиться с детьми то, надеюсь, сейчас вы убедились. Я справлюсь с ними лучше любого другого.
Он качнул головой, кончиком большого пальца вытирая выступившие на глазах слезы.
Нет-нет! Мне просто нужно ох, святые простыни смириться с этим. Он наконец вскинул на меня заинтересованный и какой-то изменившийся взгляд. Зовите меня Аб. Что вы на меня так уставились? Убедили, никакой полиции. Пока.
***
Несмотря на это, еще какое-то время я сомневалась, выпускать ли доктора Дженкинса из ловушки. Нет, рано или поздно пришлось бы но я ему не доверяла.
Вы передумали? настороженно спросила я.
Вы не оставили мне выбора, дамочка, разве сами не заметили? засмеялся доктор Дженкинс, а потом помрачнел. Снимайте ваш купол, я понял. Вам некуда податься после развода, и вы решили спрятаться там, где вас точно не будут искать. В ваших же интересах, чтобы ваш рассказ оказался правдой от начала и до конца.
Абсолютная
правда! Ну, может, я умолчала кое о чем.
Но ведь мне не стоит ждать, что сюда заявится генерал Реннер и узнает во мне истинную? Нет? Не стоит ведь?
Я потерла запястье и сосредоточилась на том, чтобы выпустить доктора Дженкинса из импровизированной ловушки.
Значит, сказал доктор Дженкинс, опасливо оглядываясь и делая шаг вперед: ему это удалось, потому что купол я с божьей помощью сняла. Не с первого раза. Вы собираетесь заботиться об этих детях? Добровольно? Остаться здесь? С вашей внешностью? Вместо того, чтобы как полагается такой хорошенькой девушке, выйти замуж где-нибудь подальше от бывшего мужа и связанных с ним проблем?
Замужем я уже была, доктор Дженкинс. А эти дети как вы могли увидеть, я сама одна из неблагих.
Он кивнул, поднимая с пола шляпу и принимаясь ее отряхивать от налипшей пыли. Сколько же здесь, в этом полуразрушенном доме, было пыли, ее просто невозможно всю вычистить за день! Еще одна проблема, которую предстоит решить.
Аб, я же просил, напомнил он. Родители решили не отдавать вас в приют? Смело с их стороны. И глупо.
Я замерла.
Простите?
Должно быть, они очень вас любили. Надеюсь, они еще живы? Не поплатились за это?
О чем он?
Из нашего дальнейшего разговора с доктором Дженкинсом, который больше напоминал партию в покер, где он пытался выпытать побольше о моем прошлом, а я узнать побольше деталей о положении неблагих, и при этом не выдать того, насколько я не осведомлена.
Правда оказалась не то что неожиданной, но еще более жестокой.
Дар в неблагих детях просыпался в разное время. Кто-то уже рождался не таким, как все тут мне невольно вспомнилась Лили, гордая обладательница рожек, и девочка с глазами совы, а кто-то становился неблагим намного позже.