МакГонагалл поднимает руки и раздаются хлопки: где-то довольно жидкие, а где-то прямо-таки громовые аплодисменты.
Деканом
восстановленного факультета назначается профессор Северус Снейп!
Снейп коротко кивает и поднимается из-за стола, прикладывая руку к груди и отвешивая собравшимся глубокий поклон.
И снова взгляд Гермионы выхватывал из толпы лица, а из лиц детали, на которые в обычной жизни она бы не обратила внимания. Вот Шеклбот улыбается и хлопает, но в уголках тёмных и совсем неулыбчивых глаз залегли тревожные морщинки, словно министр Магии был вовсе не рад произошедшему, а просто смирился с неизбежным. Вот бывшие и будущие! слизеринцы перешёптываются и поглядывают на Снейпа с детским восторгом и гордостью. У одного из старшекурсников по губам можно прочитать: «Я же говорил!» Вот незнакомая Гермионе чиновница, сидевшая прямо и гордо, как неулыбчивая каменная статуя, слегка сблизила ладони, изображая аплодисменты. Но Гермиона почему-то знала, что на самом деле она всецело поддерживает это решение, хоть сама и не решилась высказаться в его пользу. Впрочем, большинство приглашённых гостей из Министерства и Визенгамота хранили хмурое молчание. И Гермиона ощущала странное удовольствие, граничившее со злорадством, глядя на них. Выходит, эмоции тоже были не её, а Снейпа!
Хм, становится всё интереснее «Любопытно, а эти воспоминания расположены в хронологическом порядке или?» Она прошла ещё метров двадцать в глубину, туда, где свет постепенно становился более приглушённым, а вокруг зеркал проявлялся слабый радужный контур, похожий на ауру. Красный выглядел тревожно, цвета морской волны умиротворяющее, лиловый цвет невольно вызывал страх. Но это было её личное мнение, а Гермионе позарез требовалось провести эксперимент. И она решительно нырнула в воспоминание, окружённое грозовой багрово-сизой каймой.
ощущение беспомощности и злости. МакГонагалл, совсем молодая здесь ей, казалось, было около тридцати с небольшим, брезгливо оттопырив пальчики придерживала наполовину мышь, наполовину солонку: покрытые шерстью лапы и голый хвост, один глаз бешено вращается, другой как будто «втянут» в странное сооружение на спине у зверька. Сооружение отливает металлом, округлое, с дырочками наверху. Из дырочек сыпется соль.
Официальные результаты вы получите позже, но с моей точки зрения это где-то между «Тролль» и «Слабо». Трансфигурация, молодой человек, требует дисциплины и сильной воли.
В уши ударяет мешанина из тихих затаённых смешков и перешёптываний с задних парт.
А также двуличия и готовности выдать одно за другое!
Ему на вид лет семнадцать (на самом деле, конечно, пятнадцать ведь это СОВ, а не ЖАБА) и, скажем прямо, выглядит он ужасающе плохо. Как проживший всю жизнь в подземелье паук. С такой внешностью, помноженной на неприкрытую враждебность во взгляде, очаровать преподавателей трудно, а вот поругаться плёвое дело. Трансфигурация ему явно не удаётся, но когда он, перед тем как выбежать из аудитории, прищёлкивает пальцами, доказательство его позора нелепая мышь-солонка пропадает, оставив лишь маленькую горстку пепла. В голове теснятся какие-то неоформленные образы и жгучая ненависть.
На этот раз, выбравшись из зеркала, Гермиона ещё долго не могла прийти в себя. Она села на пол, пытаясь собраться с мыслями. Чужие эмоции горели в крови и щипали кожу, как будто она дала макнуть себя в какое-то едкое вещество, да ещё и надышалась его до рези в лёгких. С другой стороны, а чего она ожидала? Что память Снейпа будет похожа на ухоженный зелёный лужок? Ей ещё повезло, что она не наткнулась на что похуже на какую-нибудь операцию Пожирателей, например. Но, по крайней мере, теперь Гермиона убедилась, что лиловый и вправду означал гнев и агрессию. Значит, интуитивным ощущениям в этом пространстве вполне можно было верить.
По-хорошему, ей надо было уходить, пока Снейп не спохватился и не заметил ничего странного. Но это воспоминание! Вроде пустяковое но такое эмоциональное. Гермиона вспомнила, как совсем недавно шутила насчёт трансфигурации и злилась на Снейпа, что он не сказал ей о фазе Бейла. Почему-то ей стало стыдно и дискомфортно. «Одно последнее воспоминание, сказала она себе. И пусть оно будет хорошим!»
Однако пытаться выбрать что-то конкретное, когда вокруг столько вариантов задача не из простых. Гермиона ходила туда-сюда, прикидывая, что же в этой мрачной голове может быть достаточно оптимистичным, чтобы смыть горькое послевкусие предыдущего воспоминания. Она было совсем решила бросить это занятие и уйти, как вдруг увидела его: это зеркало казалось живым, дышащим, такое таинственное и переменчивое мерцание от него исходило. А кайма света вокруг была какого-то совсем странного, золотистого цвета. Ничего более мощного и притягательного себе и
представить было нельзя. Гермиона уже практически протянула к нему руку, когда
Видно, я зря понадеялся, что у вас хватит разума и такта! чтобы не лезть ни в своё дело.
Голос Снейпа раздался у неё над самым ухом, а в плечо мёртвой хваткой впились его пальцы. Он протащил её сквозь коридор так быстро, словно не шёл, а летел, не касаясь ногами пола. Гермиона перебирала ногами, цепляясь за какие-то ступеньки, половицы и пороги и думая только о том, чтобы устоять на ногах. Потому что, если бы она упала, у неё не было никакой уверенности, что Снейп не потащил бы её волоком, как тех средневековых преступников, которых привязывали за ногу к хвосту лошади.