Я всё понимаю. Тебе наверняка пришлось пережить нечто не самое приятное и ты хочешь немного побыть в тишине, не так ли? Не молчи, пожалуйста. Я очень хочу с тобой говорить.
Лита опустилась на стул, но не ответила.
Брёвна в камине потрескивали, где-то на первом этаже часы пробили полночь. Дождь забарабанил по стеклу. Барти мельком глянул в окно: не видно ни звёзд, ни чего-либо ещё. Вокруг сплошная темнота.
Ступай в ванную, ладно? Я попрошу эльфа принести тебе что-то из одежды.
Лита послушно поднялась и вышла, и Барти прикрыл глаза руками. В его душе тлела надежда, что скоро она придёт в себя, но пока пока она всё равно была рядом с ним: тёплая, живая. Говорила то, что думает, реагировала на то, что он делает. Её кожа покрывалась мурашками, когда он касался её руки холодными пальцами, её губы поджимались, пока она обводила равнодушным взглядом дом, в котором ей предстояло провести некоторые время.
Она вернулась, закутанная в большое махровое полотенце, и Барти сам одел её в длинную ночную сорочку, почти прозрачную. Она была ей велика и тянулась шлейфом, пока Барти вёл её к кровати. Лита держалась ровно, хотя Барти думал и, возможно, даже надеялся, что она начнёт психовать или хотя бы попытается прикрыться
Он потушил свечу, и лишь огонь в камине освещал большую спальню. Лита медленно залезла под одеяло и тут же отвернулась.
Я чувствую себя так, словно никому здесь не нужна.
Это неправда. Ты нужна мне.
Лита не ответила. Барти вплотную подвинулся к ней, вжимаясь в горячее тело, отбросил тёмные волосы с лица, поцеловал щёку. Лита не отреагировала.
Барти перевернул её на живот, навалился сверху такой большой по сравнению с ней. Задрал сорочку и прижался к ягодицам. Кожа там была нежная, почти бархатная.
У меня никого не было до тебя, признался Барти. Видишь, я всегда ждал только тебя. Даже поверить не могу, что это по-настоящему
Лита немного сместилась, когда Барти спустил штаны, хотя не пыталась убежать. Она уткнулась лицом в подушку и молчала.
Тебе нечего бояться. Я я сделаю тебе хорошо, обещаю. Ты будешь счастлива здесь.
Барти вошёл в неё, и Лита наконец-то отреагировала: зашипела, попыталась отползти, но Барти придержал её за бёдра, заговорил шёпотом какую-то чепуху: «Всё хорошо это пройдёт сейчас тебе будет хорошо, я обещаю...».
Кровать скрипела, пока Барти сосредоточенно вбивался в узкое, податливое тело. Было хорошо: ощущения непередаваемые, ему словно открыли доступ в новое, ранее неизведанное место. Барти стянул с Литы длинную сорочку, покрыл поцелуями выступающие позвонки, уткнулся лицом между лопаток. Он был совсем близко, его движения стали быстрыми, беспорядочными. Лита застонала, и Барти вышел, кончил ей на поясницу, но тут же убрал всё заклинанием.
Барти перевернул Литу на спину она тут же отвернула голову и уставилась в сторону. Её глаза были
сухие, и Барти подумал, что она, возможно, просто смущается.
Ты очень красивая.
Он обвёл пальцами небольшую грудь, плоский живот, прижал ладонь к лобку.
Мы будем очень счастливы: ты и я. Я познакомлю тебя с мамой С Лордом ты почти знакома.
Барти осторожно, словно боясь спугнуть, положил голову на обнажённую грудь. Под его ухом размеренно билось сердце: ни быстро, ни медленно. Так успокаивающе прекрасно. Барти обвил руками тонкую фигуру, упёрся макушкой в подбородок и почти сразу же провалился в сон.
Ему снилось, что Лита перебирает его волосы и нежно целует лицо.
* * *
Лита не пришла в себя ни на следующий день, ни на следующую неделю.
Она слушала его приказы, мало разговаривала, плохо ела. Почти всё время отрешённо смотрела в окно и послушно лежала в кровати, пока он её трахал, не издавая ни звука.
Руди и Рабастан, завидев Барти, тут же сворачивали в другой коридор.
Барти казалось, что он медленно сходит с ума.
Ему снова стали сниться кошмары: змеи преследовали его, куда бы он не пошёл. Змеи сковывали его руки и ноги, держали его словно связанным, пока другие кусали, лезли глубоко в глотку и разрывали плоть изнутри. Барти просыпался в поту.
Потом пришло какое-то наваждение, и он начал шарахаться от теней, всегда носил в руке палочку. Иногда его язык подрагивал, точь-в-точь как у змеи, потому что проклятые пресмыкающиеся словно захватили всё его внимание.
Иногда тишина, плотным куполом окружающая его, становилась совсем невыносимой, и Барти начинал громко смеяться, лишь бы не слышать нарастающий звон в ушах. Лита тогда дёргалась, нервно осматривалась, но не уходила: некуда.
Я не понимаю, что ещё тебе нужно. Я могу дать тебе всё, только попроси!
Лита растерянно посмотрела на него.
Я не знаю, что мне нужно. Не знаю, чего я хочу. Мне кажется, что я ничего не хочу.
Барти подошёл к ней, взял её руки в свои, заглянул в глаза пустые, почти безжизненные.
Ты говорила, что помогла мне, потому что я напоминаю тебе кого-то. Барти улыбнулся, дёрнул языком почти плотоядно. Кого? Кого я напомнил тебе?
Лита нахмурилась, посмотрела на него удивлённо. Эльф за стеной ругнулся, когда град шумно ударил по крыше.
Ты? Не знаю, Барти. У меня не было ни одного знакомого, хоть немного напоминающего тебя.