Решался вопрос жизни и смерти.
Они должны предстать перед старейшинами, твердо сказала Веста. Или вам придется сначала расправиться со мной.
Не искушай судьбу, детка, лидер угрожающе надвинулся на девушку. Ты давно уже у нас как кость в горле.
Бабы на нее поглядывают, тоже начинают рты разевать, заметил кто-то.
Во-во, поддакнул еще один. Бабье дело за хозяйством следить, а не с ружьем шастать.
Веста даже не шелохнулась, не обращая внимания на реплики и продолжая смотреть в глаза рослому. Лео не мог понять, что происходит, только заметил краем глаза: куда-то пропал мальчишка.
Это не вашего ума дело, жестко сказала Веста. Со своими женщинами разбирайтесь сами, а судьбу пленников должны решить старейшины.
Я не пущу их на территорию поселка, твердо проговорил лидер. Обернулся к своим, качнул головой. Ну, что смотрите? Валите их!
В этот момент Лео даже не испугался. Зато успел поразиться, насколько просто и буднично вынесен приговор. Щелкнули затворы, стволы уставились в безоружных пленников ни один мускул не дрогнул при этом на лицах землян. Будто убить им все равно что позавтракать.
Стойте, стойте! раздался новый голос. Уверенный, спокойный и немного усталый. А ну, дайте-ка взглянуть!
Местные опустили оружие и послушно расступились. Отстранив хмурого лидера, вперед вышел худощавый пожилой человек в свободной черной одежде. Лео не сразу вспомнил, как называется такое одеяние ряса. Поверх
рясы была наброшена массивная металлическая цепь с потемневшим медальоном. Человек был длинноволос и сед, лицо его изрезали глубокие морщины, но взгляд оставался острым и ясным. За спиной старика показался пропавший было парнишка, и Лео понял: это он привел сюда седого.
Человек приблизился, с хозяйским видом осмотрел прибывших.
Вы здесь главный? хрипло спросил Ясон. Он был смертельно бледен и близок к потере сознания.
Седовласый проигнорировал вопрос и повернулся к лидеру вооруженных людей:
Нельзя причинять им зло.
Но как же, отец Никон? насупился рослый. Нельзя вести в их поселок! И отпускать тоже нельзя! Они принесут нам беду!
На все воля божья, ровно сказал седой. И добавил уже жестче: Связать и доставить в ратушу.
Рослый молча кивнул. Был он мрачен и недоволен, но перечить не стал. Пленникам быстро смотали веревками руки и, как скот, погнали в сторону корабля. Позади в мрачных раздумьях шла Веста.
Пленившая их девушка уже сама была не рада захваченным «трофеям».
Глава 2 Поселок
Лео ждал, что их поведут вверх по единственной лестнице. Но пленников вместе с Вестой провели мимо и затолкали в крепкую клетку, сваренную из металлических уголков. Над головой заскрипело, затрещало, и клетка, качаясь и вздрагивая, медленно поползла вверх вдоль рыжего от окислов борта. Надо полагать, это был лифт.
Кабина остановилась на уровне палубы. Здесь уже ждали вооруженные люди. Но не только: за их спинами собралась целая толпа любопытных. Зрелище было впечатляющее и яркое. Такой живописной толпы оборванцев Лео не видел даже в исторических фильмах. Видимо, фантазия режиссеров никогда не поспевает за реальностью. Изношенная до крайности одежда, нечесаные волосы, грязь и пыль всюду, куда падал взгляд, свидетельствовали о нужде и нелегкой жизни. При этом люди выглядели вполне здоровыми, энергичными, подтянутыми. Вспомнился естественный отбор: в экстремальных условиях выживают самые сильные, оттого-то не видать здесь ни дряхлых, ни больных.
На широкой палубе, теснясь и наползая друг на друга, высились самые настоящие дома: неказистые, построенные из самого разнообразного материала от бетонных плит и разношерстных кирпичей до кусков дряхлой фанеры. Здания лезли вверх на два, три и больше этажей, опасно кренясь и грозя обрушиться за борт с высоты десятка метров. Архитектору этого великолепия стоило бы хорошенько пролечиться в психиатрической клинике настолько безумно все выглядело.
Пленников повели по некоему подобию улицы. Здесь были улицы сравнительно широкие, что шли вдоль бортов, и узенькие «авеню» с проулками и тупиками, через которые едва мог протиснуться человек. На «улицах» царило оживление: здесь было полно не только пешеходов, но и повозок, как на пешей человеческой тяге, так и со скрипучим велосипедным приводом. Особенно поражала канатная дорога, протянувшаяся через всю палубу. Высоко над головой на неказистых воздушных «тротуарах» располагались подобия станций, возле которых утлые вагончики застывали, выбрасывая и принимая пассажиров.
Жизнь здесь просто кипела. Центральный «проспект» был самым широким и протянулся от самого носа к кормовой надстройке. Видимо, в силу каких-то ассоциаций надстройка сразу же показалась Лео настоящим дворцом, вознесшимся над хижинами бедняков. Тем более что у «дворца» была неплохая охрана: высоко над головой на железном мостике стояли вооруженные люди. Один из них, с биноклем у глаз, оглядывал горизонт. Другие взирали на толпу под ногами с отрешенным видом небожителей.
Видимо, надстройка и называлась у местных «ратушей». Пленников подвели к ее основанию.
Теперь уже Лео почувствовал себя в зверинце. Местное население рассматривало их с любопытством, как экзотических животных.