И на каком это наречии бурсак с ним столковался? Неужто на латыни?
Увидев Ярину, Хведир махнул здоровой рукой мол, не мешай, погоди чуток. Пока девушка соображала, обидеться или в самом деле погодить, заговорил Хвостик. Девушка не стала прислушиваться (больно голос страшен!), но отчего-то почудилось, что речь чернобородого стала иной, не такой, как прежде. Или в самом деле знакомое наречие нашли?
Ладно! Потом!
Бурсак встал и негромко выдал пять-шесть слов на неведомом языке. Заризяка понял кивнул и даже усмехнулся. Видать, и вправду столковались!
Ты чего, Ярина?
Как чего?
Кажется, следовало все-таки обидеться. Ведь не только к пану писарю зашла, но и к этому невеже. И о здоровье справиться, и просто потолковать. Ведь друзья же!
Тут интересное дело, Яринка Ну, хорошо, пойдем! Я тебе такое расскажу!
Они прошли не в залу, дабы не беспокоить пана писаря, а на второй этаж, в маленькую комнатушку, где и жил пан Еноха-младший. Точнее, не жил на постое стоял в редкие приезды из коллегии. Ярина опытным глазом отметила паутину в углах, пыль на книгах и только вздохнула. Беда, когда мамки нет! Пани Еноха два года как преставилась, а свою мать Ярина и не помнила. Плох дом без женской руки!
Хведир скинул с кресла какую-то книгу в треснутой кожаной обложке.
Садись!
Сам он пристроился прямо на лежанке тоже заваленной фолиантами. Ярина вновь вздохнула: ну и разор! Она бы тут враз порядок навела! Мыши бы и те каждое утро на перекличку строились!
Служанку позвать нельзя? не утерпела она. Как ты тут живешь, Хведир?
А как? Парень удивленно оглянулся. Все на месте, под рукой. Служанок я и на порог не пускаю. Перепутают все, я и до лета не разберу!
Ничего, матушка попадья тебя быстро к порядку приучит! хмыкнула девушка,
не без злорадства отметив, как вздрогнул Хведир-Теодор будто мороз ударил. Или в доме похолодало?
Она хотела для начала спросить о ране, о том, не болит ли, не ноет по ночам, но любопытство пересилило.
Так как ты с ним говоришь, с разбойником этим?
Хведир усмехнулся, почесал кончик носа:
Ты не поверишь! По-арамейски.
По По-каковски?
Поверить Ярина не могла хотя бы потому, что не ведала: есть ли вообще на белом свете такой язык арамейский?! Но и не верить тоже вроде не с руки. Мало ли языков на свете?
Понимаешь, батька с ним говорить пытался, Агмет, слуга твой, и все напрасно. Я тоже вначале по-латыни заговорил без толку. А потом вспомнил пергамент! Ну, тот, что нам пан Рио показал?
Девушка кивнула. Пергамент с золотой печатью был сдан пану писарю и торжественно заперт в большой сундук, что стоял в углу горницы.
Я подумал: а если по-эллински попробовать? Ну, по-давнегречески. Там, правда, койне, это посложнее, но у меня есть Пиярская грамматика, ее для отцов-василиан издали.
Хведир увлекся, заговорил быстро, горячо. Ярина невольно улыбнулась. Чему только не учат в коллегии этой? А зачем? Быть парню попом здесь, в Валках, а то и в селе, если места не сыщется. С кем он на койнеговорить станет, с отцом Гервасием?!
В общем, греческого он тоже не знает. Но койнене совсем язык, это смесь, суржик, вроде как у нас в Белгороде говорят и наша речь, и московская. Так вот, некоторые слова он понял арамейские.
Так что это за язык? перебила девушка. Вроде этого армянского?
Об армянах она слыхала и даже раз видела в Глухове, на ярмарке.
Вроде, засмеялся Хведир. Только другой. Ведай же, Ярина! Ибо глаголили на нем в часы давние, библейские! Арамеи суть племя, с давними вавилонянами в родстве сугубо состоящее. Сам Навуходоносор, о коем в Завете Ветхом
Увесистый щелчок по лбу заставил бурсака умолкнуть.
В следующий раз окуляры разобью, невозмутимо сообщила девушка, подув на костяшки пальцев.
Окуляры не надо! вздохнул Хведир. Ну, я и говорю: древний язык. Вроде бы Евангелие, которое от Матфея, вначале было написано по-арамейски, только потом его на греческий перевели. Ну, арамейский я почти не знаю, и он, пан Хвостик, тоже вслепую бредет, но все-таки объяснились.
И поэтому ты на него не будешь в суд подавать? не удержалась девушка.
Да, не быть бурсаку черкасом! Настоящий черкас сперва врагу шаблюкой башку с плеч снимает, а после об имени-племени спрашивает!
Какой суд! Парень даже рукой махнул. Я сам под нож полез. К тому же он слуга, его дело пана своего защищать. С пана и спрос.
С этим Ярина была вполне согласна. С куда большей охотой она бы увидела в подвале самого пана Рио. Вспомнились нелепые слова, что на пергаменте написаны. Герой! Хорош герой, младеней ворует!
Так откуда он родом, Хведир?
Бурсак улыбнулся, поднял вверх палец:
Ведай же, что сия тайна велика есть. Однако же при должном рассмотрении и особливом сопоставлении
Окуляры! вовремя напомнила девушка.
Гм-м, Хведир прокашлялся, почесал затылок. В общем, стал я его расспрашивать, даже атлас показал Меркаторов. И ни в дугу! Ясно лишь, что там, откуда он родом, теплее. Снег он, кажется, видит второй раз в жизни. Ну, я и понял Драться не будешь?
Ярина вздохнула, но не выдержала улыбнулась:
Ладно, не буду!
Палец вновь оказался воздетым вверх.