Я же говорила, она у меня умница! гордо задрала аккуратный носик Оли. А, кстати, правда, чем твой дом такой необычный? И тар Аль ругался; и когда Ау пришла, мне показалось, что за дверью была улица.
Не показалось. Понимаешь, моя мать была гениальным творцом; про таких говорят, что их при рождении коснулся Ветер. Только этот же самый ветер, видимо, основательно продул ей голову, и немного там заблудился. Не надо укора, это её собственные слова! В общем, при жизни она была настолько рассеянная, что периодически блуждала в своём собственном доме, забывая, куда шла и где, скажем, находится кухня. Когда ей это надоело, она умудрилась сделать так, что за любой дверью оказывается нужная ей в этот момент комната, хоть в шкаф загляни. То есть, физически комнаты остались на своих местах, а вот двери изменились. Она так намудрила с пространством, что никто теперь даже разобраться не может, как она это провернула. А сама, как обычно, сделала
и забыла. Ещё мне кажется, что она и со временем намудрила. Нет-нет, да и получается какой-нибудь странный казус. Но серьёзных сбоев пока не было.
Твоя мать умела работать с пространством? мы удивлённо уставились на Сарка.
О, да! выражение лица его стало насмешливо-ехидным. Я вам сейчас открою страшную тайну. Настройщики действительно существуют. Просто, когда творцы развиваются до такого уровня, им становится скучно в рамках этого мира. Здесь нельзя развернуться всерьёз и делать то, что хочется на самом деле, а работать по мелочам становится скучно. Вот они и уходят; симфония этого мира слишком устойчива и склонна к самовосстановлению, так что приходится творить свои миры. Некоторые в них живут, некоторые творят и уходят, а миры постепенно исчезают. Впрочем, они иногда и сюда забредают. Мама вон периодически заходит в гости.
С ума сойти можно! покачала головой подруга. Сначала Катраль, теперь Настройщики какая-то пора открытий! она хмыкнула. Я удивлённо посмотрела на неё, потом на затылок Сарка.
Ты рассказала ему о наших предположениях?
Ну, да. Ты не сердишься?
Нет, с чего бы, задумчиво откликнулась я, буравя взглядом голову хозяина дома. И как он отреагировал на заявление о том, что его друг не человек, а легендарный живой ветер?
Какой друг? правдоподобно удивился блондин, оборачиваясь. Правда, столкнувшись со мной взглядом, вздохнул и, понурившись, отвернулся обратно. Я сейчас была под действием вдохновения, оставшегося после пробежки через город по маячку одного конкретного человека (почувствовать кого-то на таком расстоянии у меня раньше никогда не получалось; вот оно, обострение чувств в стрессовой ситуации!), и враньё чувствовала отлично. Беда с вами, видящими! Ну, честно говоря, я едва не лопнул от зависти, хмыкнул он.
То есть?! снова хором уточнили мы.
Мне, чтобы до этого догадаться, понадобилось несколько месяцев, да и то дошло только после подсказки, он фыркнул от смеха, бросив взгляд на наши вытянувшиеся лица. Ну, что вы на меня так смотрите? Догадались, молодцы, по пятёрке каждой. Думаю, предупреждать, чтобы никому об этом не говорили, излишне?
Я энергично закивала, Оли точно так же энергично замотала головой; «да, излишне» и «нет, не надо предупреждать». Сарк уже полноценно засмеялся, но никак не прокомментировал.
А как же он живёт? погрустнела Олея. В книжке было написано, что он только на несколько дней может ну, в человека.
Да как сказать, вздохнул Сарк. Не живёт, мучается. И зачем я вам рассказываю? вдруг хмуро оборвал он себя. Ругаться будет! А хотя Да ну его в Хаос! закончил он свой короткий монолог. Я, было, подумала, что решил он всё-таки не распространяться, а сменить тему. И ошиблась. Во всяком случае, на мой взгляд точно мучается. Ему это удаётся ценой постоянного жесточайшего самоконтроля. И то подавить свою природу до конца не получается; да сами же небось видели, как он на людей смотрит. От него все и шарахаются. Правда, есть ещё вариант; одно зелье, достаточно сложное. Оно применяется как лекарство при некоторых психических расстройствах, и он у меня «лечился», весьма талантливо одно из таких изображая. Так мы, собственно, и познакомились. А потом он постепенно от них сумел отказаться. Три года держался, до недавнего времени.
А почему только до недавнего? рискнула полюбопытствовать я. Этот рассказ мы слушали, затаив дыхание и не шевелясь, чтобы не дай Ветер этот человек не переменил своё мнение, и не передумал откровенничать.
Да из-за тебя, он ехидно ухмыльнулся. А ты думаешь, одной тебе рядом с ним так плохо? Ты видишь его насквозь, и ему очень трудно сдерживаться, даже на зельях.
И ничего нельзя сделать? опять-таки хором грустно вопросили мы. Пугающая тенденция.
Ишь, какие две чувствительные нашлись, прокомментировал он. Можно. У меня амулет уже почти готов, так что он тебя сможет терпеть, хотя и в ограниченных количествах.
Компенсация? оживилась я, учуяв знакомую тему. Амулет же, наверное, временная мера; надо попробовать поискать что-нибудь более близкое.
Да не трудись, я и так знаю, он повернулся к нам целиком, вытирая руки полотенцем. И лицо было до того торжественно-ехидным, что мне сразу захотелось заткнуть уши. Идеальным компенсатором для вас двоих служит алтарный камень в храме Ветра. Главный. Тот самый. В центральном храме.