Но, несмотря на всю занятость, с майором Фаддеевым Миша поговорил а после этого и немолодой майор, и молодой комсомольский вожак стали спать еще на час в сутки меньше. Что, впрочем, из совершенно не расстраивало
Глава 7
Таня поначалу решила отнести торт в школу чтобы угостить одноклассников, но Иван Михайлович ее отговорил:
Девочка ты наша славная, ну сама подумай: во-первых, там каждому достанется вот по такому крошечному кусочку, причем кусочки получатся разные и одноклассники твои, возможно, завидовать друг другу будут. А во-вторых и, наверное, в главных все в госпитале старались торт именно для тебя сделать и, если ты его куда-то унесешь, люди на самом деле обидятся. Так что придется этот торт тебе есть
Я столько просто не съем!
Это верно, но к вечеру и медсестры это поймут, так что попьешь с ними чай с тортиком: они же тоже всю душу вкладывают в наших пациентов, так что солдатам такое обиды не нанесет. А для одноклассников мы с Байрамали Эльшановичем об этом подумали. И испекли для твоих одноклассников блины. Сестры наши для них варенье яблочное сварили еще осенью, просто тебе не говорили
В школу в этот день Таню сопровождал опекун: два врача блинов напекли как на Маланьину свадьбу, Таня столько не донесла бы. Зато их хватило и всем одноклассникам, и учителям причем по две или даже по три штуки! А чтобы и школьники, и учителя в такому неожиданному подарку отнеслись «правильно», Байрамали Эльшанович специально перед всем классом сказал, что это подарок Тане от бойцов Красной Армии, которых она каждый день спасает, не жалея сил.
Впрочем, и одноклассники подарили ей, что могли. Девочки где-то добыли козьего пуха и связали Тане очень красивую и теплую шаль, а мальчишки изготовили для нее настоящий радиоприемник. Правда, преподнося подарок, они честно признались,
что сами изготовили лишь красивый деревянный корпус, а собственно приемник им помогал сделать какой-то Танин пациент. Из третьего госпиталя: девочка все же уговорила одноклассников приходить туда и помогать по хозяйству, а заодно и язык подтянуть
Но все эти «праздничные мероприятия» лишь немного разбавили ежедневную рутину. После школы госпиталь, после госпиталя завод Однако ночью «развлечения» продолжились: на станцию пришел очередной санитарный поезд и Таня увидела, как врачи суетятся возле вагонов, из которых выгружали раненых. А подойдя поближе, она натолкнулась на очень расстроенного хирурга-богатыря, что-то вслух произносящего по-азербайджански. Ну не знал он, что Шэд «на всякий случай» изучила довольно много языков, поэтому и высказывался, не обращая на девочку внимания.
Что случилось? Я вижу, что вы чем-то не очень довольны.
Таня? Хорошо, что ты уже пришла. Нам выгрузили больше сорока человек
Что, много операций предстоит? Я смогу хоть до утра ассистировать, вы не волнуйтесь.
Я не волнуюсь и ассистировать не надо: сегодня у нас вместе с поездными работает шесть полных хирургических бригад. Так что я не об операциях волнуюсь, просто у нас раненых больше некуда размещать. Во втором госпитале операционной нет, там только выздоравливающие, а тут впрочем, вот этому парню мы помочь ничем уже не сможем. Может, ты его в третий заберешь?
Заберу, не вопрос. А почему помочь не сможем?
Осколок в позвоночнике. Мы его даже достать не сможем, так что в лучшем случае он так и останется парализованным ниже пояса. Но ведь даже это очень ненадолго
Я позабочусь. А еще кого?
Да тут нет, только его: остальных мы хотя бы прооперировать сможем.
Дитрих фон Дитрих был очень неплохим врачом, так что ни малейших сомнений в перспективах своего существования после ранения он не испытывал. До тех пор не испытывал, пока какая-то юная русская девушка практически мимоходом его неизлечимую рану излечила. Причем так излечила, что уже через полторы недели он самостоятельно ходить мог! А когда решил девушку поблагодарить, он, все же испытывая определенную неловкость, сначала поинтересовался:
Извините, медшен, как к вам можно обращаться? Я бы хотел
Обращайтесь ко мне просто: фрейфройляйн Таня, и Дитрих ни на секунду не усомнился, что девушка имеет полное право требовать именно такого обращения: и ее поведение, и ее речь не давало ни малейшего повода подумать что-то иное. О том, что девушка по сути спасла всем лежащим в госпитале солдатам не только жизни, но и здоровье, он рассказал каждому пациенту впрочем, все они и сами это очень быстро осознали. И передавали это осознание привозимым по два-три раза в неделю «сменщикам» так что пленные исполняли любое ее требование. Ну, если были в силах это сделать однако силы у всех восстанавливались очень быстро.
Так что когда Таня привезла в госпиталь нового пациента (не сама конечно, два солдата из охраны станции на санках прикатили) и приказала раненого осторожно перенести в операционную, немцы его перенесли так бережно, будто в руках у них была самая хрупкая вещь на свете. А когда она сказала «все вон» все разбежались по палатам со скоростью, которой позавидовали и спринтеры на стадионе.
Когда девочка начала разрезать на спине солдата повязку, тот до этого не проронивший ни звука вдруг подал голос: