Сипак, ты говорил, что охотился к северу от этих мест?
Присев у огня, гость сдержанно улыбнулся:
Да, охотился. Я и сейчас иногда там охочусь, ты знаешь.
Знаю. Потому и спрашиваю. Помнишь опушку в сосновом лесу у скалы Ягуара?
Конечно, помню. А что ты спрашиваешь?
Расскажи, что там за местность?
Сипак усмехнулся:
Да ничего особенного. Лес как лес, скала как скала.
А ручьи, болота?
Болото есть, там, ближе к озеру. Но туда идти не советую полно змей. А что ты спрашиваешь? Там же сейчас враги.
Вот потому и спрашиваю. Через пять дней я поведу туда войско цветов!
Кувшин с варевом при этих словах едва не выпал из рук Шочи. Сипак тоже вздрогнул:
Ты?! Ты уходишь на смерть?! Чем ты провинился, что сделал такое? Или, наоборот, тебе оказана высокая честь, без которой, между нами, лучше бы обойтись?!
И то и другое, и может быть, третье. На губах юноши играла хитрая улыбка. Но я вовсе не собираюсь попасть на жертвенник!
Как это не собираешься?! изумленно переспросил Шочи. Ведь война цветов!
И что? Я переломлю ее в свою пользу.
Как? Букетами?
Ну почему же только букетами оружия хоть отбавляй. Только об этом тсс! никому не трепитесь.
Мог бы и не предупреждать. Шочи обиженно фыркнул и тут же спросил: Могу я пойти с тобой?
И я тоже! подал голос Сипак.
Асотль шутливо замахал руками:
Нет, нет, и не просите.
Но мы же твои друзья!
Тем не менее!
Можешь даже не уговаривать, мы все равно пойдем с тобой, верно, Охотник?
Конечно, пойдем. Его и не спросим, тоже еще, указывальщик нашелся! «Цветами» своими командуй.
Парни! Асотль вскочил с ложа и уселся на корточки рядом с друзьями. Это очень опасное дело Нет-нет, я вовсе не хочу вас обидеть! Но и потерять тоже не хочу. Поймите, смерть на жертвеннике не для вас.
Так и ты не очень-то к ней стремишься! Заканчивай разговор Мы завтра же идем к жрецам, к сотнику. Ты что же, хочешь, чтобы мы себя не уважали? И за что ты нас так не любишь, дружище Асотль?
Да что вы, парни!
В общем, уговорили. Да Асотль не особо-то и сопротивлялся, был даже рад Рад, что у него такие друзья! Не то что там, в двадцать первом веке, одни предатели, мразь
Юноша улыбнулся и обнял друзей за плечи:
Ну, раз уж вы так решили Имейте в виду будете мне помогать!
Конечно же! О чем ты?!
Так Сипак! Умеешь рисовать?
Боюсь, что нет
Я могу, вызвался Шочи. Помнишь, я рисовал еще в кальмекаке научили жрецы. Только надо завтра достать красок
Не надо красок, достаточно угля из очага и вон той стенки. Охотник, рассказывай все о том месте у скалы Ягуара, а ты, Шочи, рисуй. Отметь все тщательно и скалу, и поляну, и змеиное болото. Да, Сипак,
как ты полагаешь где лучше всего расположиться врагам? Где находится их стан, жертвенник?
Дай подумать. Там много удобных мест.
Рисуй, рисуй, Шочи.
Через пять дней войско «цветов» выступило в поход смерти. «Красивые и знатные юноши» выглядели вполне соответствующе: в изысканных разноцветных одеждах из тончайшей хлопковой ткани, украшенные ожерельями из цветов, чистые перед самым походом приняли ритуальную паровую баню, ухоженные, выглядевшие именно так, как и должны выглядеть отпрыски богатых и знатных семейств.
Асотль, как и положено командиру, важно шел впереди, в высоком, щедро украшенном перьями и драгоценными камнями деревянном шлеме. Столь же богатые шлемы красовались и на головах его заместителей и десятников Сипака-охотника, Шочи, Казановы-Касавача и прочих.
Жители города на прощанье махали парням руками, вполне искренне утирая слезы: жаль юношей, и ничего нельзя было с этим поделать так казалось всем, кроме лишь нескольких человек, замысливших небывалое. Кое-кто из провожающих девушек пел священные гимны, и это вовсе не были грустные песни смерти, о нет из молодых девичьих уст звучали песни победы и воинской славы! Многие обыватели возмущенно оглядывались на девчонок, но, заметив в их рядах жрецов, поспешно отворачивались либо цепляли на лица улыбки.
Совсем скоро скрылись позади храмы Мешикальтцинко, не очень-то высокие и не особо красивые, Асотлю они почему-то казались временными. До скалы Ягуара было около пяти часов ходу именно так выходило со слов Сипака-охотника, юные воины цветов шли молча, но нервно: кто-то сжимал губы, кто-то ухмылялся, а кое-кто из последних сил сдерживался, чтоб не заплакать. Конечно же, нашлись и такие, кто прямо-таки жаждал почетной смерти человек десять, из которых пятеро притворялись, точно.
Часа через два молодой сотник неожиданно для всех устроил привал, причем на открытом месте, практически в пустыне, среди высоких кактусов, возле сиренево-красных скал.
Усадив воинов на корточки кругом, Асотль встал в позу древнеримских ораторов, заложив левую руку за спину и выставив вперед правую ногу. Так и вспомнилось армейское: «Товарищи бойцы!»
Друзья! Воины! Сотник решил не тратить времени на предисловия. Вы все далеко не дурни, как, может быть, кто-то о вас думает
Начало вышло неплохо кое-кто засмеялся.
А раз не дурни, уже куда громче продолжал Асотль, значит, давно уже хотели спросить: зачем нам боевое оружие? Зачем мы тренировались, учились не сдаваться в плен, а побеждать! Что же не спрашиваете: к чему все это? Ответ один и многие из вас, уверен, уже не раз проговаривали его про себя, не смея думать: а правда ли? Теперь я отвечу вам: да, правда! Мы идем на битву цветов вовсе не для того, чтобы умереть на жертвенниках во славу жестоких богов тлашкаланцев!