Ну ты это поддал, братец, буркнул Жу Пень. Ты цел?
Лю не сводил глаз с трофея. Он повертел его в руках, посмотрел на две зеркальные поверхности по обе стороны. Одна из них казалась мутнее другой: по ней будто ползали тени.
Ты цел, говорю?
Да, Малыш. Губы Лю совсем засохли, горло саднило, каждое слово отдавалось волнами боли.
Что случилось?
Там там было что-то. Оно не хотело меня отпускать.
И далось тебе это зеркало! сказал Жу Пень, не скрывая недовольства.
Я подарю его Кайсин
Слышал-слышал, чтоб тебя дзюкайские макаки погрызли. Малыш поднял друга за шкирку и потащил вглубь помещения. Надо было оставить тебя тогда в тюрьме, глядишь, умнее бы это стал.
Куда мы идем?
Оттуда дует ветер, махнул рукой Жу Пень. Если уж и там не найдется выхода, то я начну есть сам себя.
Совсем скоро перед друзьями возникла стена. Они уперлись в тупик, и единственный путь лежал куда-то дальше во тьму, прочь от лунного колодца.
Стой тут. Малыш явно был раздражен.
Он начал ощупывать стену, бормоча под нос проклятья на головы ростовщика, Хай Зу и обладателя того странного голоса. Лю наконец-то пришел в себя. Холод от прикосновений ледяной воды развеялся. Юноша зябко поежился и поднес зеркало к лицу. В кромешной тьме не было ничего видно, но на мгновение ему показалось, что он различил в отражении очертания человеческого лица. Мутные, расплывчатые, они исчезли так же быстро, как и появились.
Лю поморгал, чтобы прогнать наваждение, и присоединился к Малышу.
О, вы только поглядите, кто решил помочь!
Не злись, Малыш. Это место заколдовано. Точно тебе говорю. Что-то случилось там со мной
Заколдовано? Вот чего мне сейчас не хватало, так чтобы всякие чары-мары это крутились тут вокруг. А вот нечего было совать свои эти ручонки загребущие куда попало-о ох! толстяк потерял равновесие и упал куда-то вперед. Да чтоб тебя, тут лестница, просипел он, поднимаясь на ноги. Нюх старины Жу Пеня еще никогда не подводил!
Взявшись за руки, чтобы не потеряться, друзья начали долгий подъем по узким, крутым, необтесанным каменным ступеням. Лестница то петляла из стороны в сторону, то исчезала, уступая место короткому коридору, то резко появлялась вновь. Уже без сил Лю и Малыш повалились на сырую землю посреди узкого тоннеля, который начинался за последней ступенью. Ночные звуки окружили их со всех сторон. Оставалось сделать всего один шаг, чтобы выбраться наружу.
Но куда? спросил сам себя Лю.
Тут только направо или налево, огляделся Малыш. Неясного света хватало, чтобы различить очертания короткого лаза, в центре которого они сейчас находились. Давай за мной.
Здесь было тесно, но даже крепыш Жу Пень, стоя на четвереньках, смог пробраться к ближайшему выходу.
Помоги, братец.
Лю протиснулся между стеной и Малышом и увидел ветхую ржавую решетку, что перекрывала проход. Вместе они без труда вытолкали ее наружу и вырвались из плена бесконечного подземелья. Оба повалились на влажную от росы траву и долго не шевелились, вдыхая запах сосен. Частокол из высоких деревьев протянулся вдоль городской стены, под которой лежали друзья, и уходил вдаль, теряясь в ночной темноте.
Перевернувшись на спину, Лю увидел над собой башни охранных пагод и неровное свечение ламп.
Ты знаешь, где это мы? спросил Жу Пень.
Думаю, да. Лю по-прежнему было больно говорить. Голова раскалывалась от усталости, глаза слипались сами собой. Он ткнул пальцем в сторону отдаленной цепочки огней, что проглядывали
между деревьев. Кажется, недалеко от Синих врат.
В таком виде нам туда лучше не соваться, вздохнул Жу Пень. У меня все штанишки изорвались и синяки кругом. Он посмотрел на друга и усмехнулся. А ты это похож на сморщенную задницу.
Ты прав, рассмеялся Лю и поморщился от острой боли. Нужно вернуться обратно в тоннель.
О духи, зачем?
Другой выход наверняка ведет в город. Нам нужно попасть домой.
Малыш закряхтел и полез обратно под стену.
Тут ты прав. Только это спрячь эту штуку. А то встретим кого, а они подумают, что мы ее украли, а не нашли.
Лю только сейчас осознал, что до сих пор сжимает в руках зеркало. Прежде чем спрятать его в сумку, он еще раз посмотрел на мутное отражение. Ему снова явился размытый и нечеткий человеческий лик, но в этот раз удалось разглядеть очертания чьего-то лица.
Девушка.
У нее были синие глаза.
Как всегда, недовольна
Кайсин знала, что они обсуждают важные политические вопросы. Девушка понимала и то, что она сама каким-то образом связана с грядущими переменами в жизни всей страны. Ее опасения подтверждались словами Тейтамаха во время первой встречи. С тех пор они ни разу не разговаривали, чему Кайсин была рада до глубины души. Посланник даже не смотрел в ее сторону во время чайных церемоний или за ужином. Однако одно для нее было ясно: скоро все изменится. И вряд ли в лучшую сторону.
Сколько бы Кайсин ни пыталась прогнать мысли прочь, она не сомневалась: ее судьба была уже давно предрешена.
Вот почему тогда отец дрожал и даже снизошел до объятий. Вот почему вел себя так странно. Вот почему велел ей пойти в город без охраны и самостоятельно выбрать шелк для платья. Вот почему устроил это маленькое приключение.