Недолго. Лю было больно говорить. Онемевшим языком он провел по зубам, но не почувствовал ни одного. Там, наверху, до сих пор все горит.
Вечно попадаем в переделки, братец.
В таких мы еще не бывали, соврал Лю.
Ничего подобного с ними еще никогда не происходило. Они оказались в самом центре невиданной бури. Лю ощущал себя слепым котенком, который не знал, в какую сторону пойти и как поступить.
Защитники Лояна, чтоб их, тихо выругался Малыш.
Они прошли не так уж и много, в основном перебираясь через нагромождения каменных глыб, но вдруг места вокруг стало больше. Скоро они вышли в просторную залу. Здесь было прохладно, пусто, пахло плесенью и сыростью, а звуки шагов гулко уносились вдаль и терялись во мраке.
Смотри! вдруг вскрикнул Лю.
Что? Где?
Лю взял Малыша за плечи и повернул в сторону столба света, который струился из свода подземелья. Он был таким далеким, словно находился на другой стороне города. Новые взрывы, а за ними грохот обваливающихся стен раздались позади. Все заходило ходуном. Двое побежали прочь в глубину зала. За их спинами рухнули своды пещеры, и пролился целый водопад. Они неслись изо всех сил, но вскоре, изможденные, попадали один за другим.
Братец! задыхаясь и держась за бока, просипел Малыш. Ты чуешь это?
Лю прополз на четвереньках вперед и рухнул на холодный каменный пол. Он долго приходил в себя, пытаясь восстановить дыхание, прежде чем заметил. Что-то и правда изменилось. Он больше не чувствовал вездесущего запаха плесени и тины. Воздух стал прохладным. Сладковатым. Легкие дуновения ветра приносили ароматы дерева и ночную свежесть.
Чую, наконец сказал Лю.
Ты знаешь, что это значит?
Выход где-то рядом.
Жу Пень воспрянул духом:
Давай уже выбираться!
Они прошли еще не одну сотню шагов, прежде чем приблизились к столбу света. Шум от разрушений и огня давно стих, уступив место стрекоту сверчков и редким крикам ночных птиц. Высоко над головами, посреди клубящегося мрака, в сводах подземелья зияло округлое отверстие, в котором можно было различить темное небо, звезды и холодный лик голубой луны. Большая ее часть скрывалась в тенях и светила лишь вполсилы. Бледные лучи проникали в забытую залу глубоко под землей и мягко касались плеч статуи, вытесанной из темного камня. Это была фигура не то мужчины, не то женщины, со стершимися чертами лица, обвитая продолговатой чешуйчатой полосой.
Лю сразу понял, что это.
Дракон прошептал он.
Завороженный зрелищем, Жу Пень лишь тихо поддакнул. Статуя не была прекрасна или изящно вырезана, как те, что повсеместно встречались в городе, но в этом призрачном сиянии казалась живой. Настоящей. Словно это и не камень вовсе, а человек. Человек, который смотрит пустыми глазницами на незваных гостей и молчит. Все звуки померкли, и зала погрузилась в звенящую тишину. Лю захотелось коснуться лица изваяния, обнять и утешить, пообещать, что скоро его муки закончатся и оно снова оживет.
Но вот луна поплыла по небосводу ввысь. Лучи света неспешно скользнули по предплечьям статуи и упали на выставленные вперед ладони. В руках скульптуры находилась глубокая чаша из белого мрамора. Лунный диск на миг отразился от его поверхности и больно ударил по глазам Лю. Он зажмурился, но, когда вновь открыл глаза, увидел внутри зеркало.
Оно выглядело еще необычнее, чем странная статуя. Лю приблизился на шаг, склонился над чашей так, чтобы не заслонять свет, и присмотрелся к оправе: нефритовой, с прожилками золота, витиеватой ленте в виде дракона. Хвост змея, служивший зеркалу вместо ручки, плавно перетекал в мощное тело, что обвивало его с обеих сторон и оканчивалось сверху раскрытой в хищном оскале пастью. На драконе можно было различить каждую чешуйку, каждый изгиб и морщинку, шипы и клыки, которые казались острыми как бритва.
Лю невольно сглотнул. Непреодолимая тяга подняла его руку и направила к зеркалу. Он затаил дыхание, не зная, должен ли сопротивляться. Он искал причины, чтобы остановить себя, но находил лишь одно решение.
Я подарю его Кайсин.
Ч-чего? вдруг подал голос Жу Пень.
Тишина, подобно разбившейся о скалы морской волне, схлынула прочь, и залу снова захлестнули ночные звуки. Луна испугалась голосов и стремительно побежала дальше, унося свой свет прочь от таинственного зеркала. Оно на глазах Лю вдруг начало мерцать и растворяться. Еще мгновение, и исчезнет совсем.
Недолго думая, Лю выбросил руку вперед. Его ладонь коснулась невидимой ранее обжигающе ледяной
воды и потянулась к драконьему хвосту. Кожу пронзило тысячью незримых игл. Волна холода пронеслась по всей руке, поднялась к макушке и промчалась по телу до самых пят. Лю, заскрипев зубами, начал шарить по дну блюда, пока не нащупал искомое. Он схватился за ручку зеркала и потянул к себе. Безмятежная толща воды не отпускала юношу. Холод усиливался, терзал руку уже не иглами, но мечами, прорубая до самых костей, сковывал пальцы льдом, струился по венам и подбирался к сердцу.
Помоги пискнул Лю.
Он почувствовал, как его резко потащили прочь от проклятой статуи. Рука разрывалась от боли. На глазах выступили слезы. Дыхание пресеклось, и на миг Лю почудилось, что его ноги подкосились и он проваливается в бездну. Когда открыл глаза, то обнаружил себя лежащим поверх Жу Пеня. Малыш дышал как после подъема в гору, крепко держа друга за пояс. Лю освободился от его объятий и скатился на пол. Только теперь он заметил, что прижимает к груди заветное зеркало. Оно искрилось в редком лунном свете, отчего казалось, что дракон-оправа шевелится и ползает по кругу.