Соленый берег!
По самодовольной ухмылке Хай Зу можно было понять, что он мнит себя чуть ли не главарем всех банд города. Но если старый враг и правда связался с Соленым берегом, значит, пересек последнюю черту.
Ту, за которую так и не решились перейти Лю и Малыш.
На их месте это могли быть мы, братец. Жу Пень хорошо знал Лю и предугадал его мысли.
Не могли, Малыш. Мы собирали банду, чтобы грабить жирных богатых торгашей и помогать беднякам в трущобах.
И у нас неплохо получалось. Малыш улыбнулся и предался воспоминаниям. Ты был нашим вожаком, и все купцы трепетали пред юркими бандитами «Тощей крысы»! Ох, сколько же лет прошло
Уже два года, помрачнел Лю. Два года, как Хай Зу и остальные решили пойти своим путем. Ох,
и почему они просто не захотели поговорить об этом?
На пристани прекратилась суета. Хай Зу оглядел причал и громко спросил:
Точно ничего не забыли? Проверяйте! Мы сюда больше не вернемся.
Не получив ответа, он спрыгнул в лодку. Его прихвостни расправили парус, и вскоре судно неспешно направилось вдоль берега на восток. Лю растолкал замечтавшегося друга:
Нам пора, Малыш. Не забудь мешок с едой.
Я и трубочку с табачком захвачу!
Когда они выбрались по стенам из доков к рыночной площади, Жу Пень вновь заговорил:
Они знали, что ты не отпустишь их.
Тогда почему просто не убили? Почему сдали меня стражникам?
Жу Пень рассмеялся.
Мы же все были еще этими, мальчишками! Малыш растолкал группку зазевавшихся островитян на краю рынка и шмыгнул следом за Лю в темные переулки ремесленных построек. Мы и сейчас мальчишки. А для многих из них ты, братец, был другом. Ну? Мы же все выросли в одном районе. Вместе выживали в трущобах. Вместе учились, это самое, ну, воровать. Никто из нас не был убийцей.
Но Хай Зу все же надоумил их на предательство, с грустью сказал Лю.
Это да, согласился Жу Пень. Тебя упекли в тюрьму, а они спокойно ушли в город.
До сих пор не понимаю, как ты смог меня вытащить оттуда, Малыш?
Хо-хо, воскликнул здоровяк. Было непросто. Это стоило мне парочки выбитых зубов, трех синьяньских мохнатых поросят и бочонка рисового вина. Эх как там те бедные скотинки. Небось съедены уже Хорошие были свинки.
Друзья взобрались на крышу конюшни и прошли по ней вдоль береговой линии, не выпуская из виду лодку. Тихий предвечерний бриз наполнил паруса и погнал суденышко по спокойному морю к чистым водам Белой реки.
Они хотели чего-то большего, припомнил былое Жу Пень. Хотели вырваться из трущоб.
Как и мы, Малыш, сказал Лю. Мы тоже хотели чего-то лучшего. Но остались верны себе.
И трущобам, в голосе толстяка промелькнуло недовольство.
Думаешь, зря мы тогда не поддержали их?
Чего? хрюкнул Жу Пень, отчего чуть не скатился по крыше. Не-е-т, мы сделали правильно. Это они ошиблись. Сглупили они, что связались, с этими, с солеными. Про Братство рассказывают всякое.
Лю вскарабкался на балкон башни на краю набережной и прикрыл глаза ладонью от заходящего солнца. Лодка ускорилась и устремилась по Белой реке вглубь страны.
Хай Зу уходит на восток.
Я думал, пираты живут в море. Озадаченный Жу Пень нахмурился и поглядел на уходящее под Императорский мост судно.
Это вряд ли, ухмыльнулся Лю, но мигом помрачнел. Что бы ни затеяли Хай Зу и Братство, ничего хорошего от них не жди.
Что скажем Си Фенгу и госпоже Мао? Они наверняка ждут вестей.
Лю достал из сумки брошку Кайсин и нежно погладил ее, представляя, что касается волос девушки. Он ощущал, как длинные и черные как смоль локоны струятся меж его пальцев. Как Кайсин что-то шепчет и смеется над его шутками. Как он вдыхает запахи дивного сада, сидя на берегу пруда, а рядом бьют хвостами карпы, оставляя после себя рябь на прозрачной водной глади. Словно в целом мире не было никого, кроме них двоих.
Только он и прекрасная девушка, лежащая головой на его коленях.
Их дом скромен, но красив, и расположился под водопадом в дивном Краю семи ветров. Здесь нет тревог и волнений. Нет зла и лишений. Белоснежные облака скрывают жилище от мира, а мудрые духи-драконы оберегают их покой, дарят умиротворение, ощущение чистоты, гармонии.
И нет никого другого.
Только он и прекрасная девушка, лежащая головой на его коленях.
Лю? Ты меня слышишь, братец?
Юноша встрепенулся и поморгал влажными глазами. Наваждение исчезло, и перед глазами снова возник прекрасный Лоян. Прекрасный снаружи, но грязный и прогнивший внутри.
Лю понял, что ему здесь не место. Ему и Кайсин.
Он должен увидеть ее. Увидеть и рассказать обо всем, что чувствует!
Что с едой-то делать будем? вновь подал голос Жу Пень.
Я прости, я задумался. Лю помотал головой и посмотрел на друга. Тетушка Тана будет рада, если мы принесем все ее детишкам.
Значится, так и сделаем. Малыш хлопнул его по плечу и потряс мешком. Не раскисай, братец. Ты меня тревожишь.
Это почему? спросил Лю.
Он подошел к краю крыши и полез вниз. Жу Пень последовал за ним. Кряхтя, он спрыгнул на выстланную камнем улицу и окликнул товарища:
С той самой ночи ты сам не свой. Неужели ты Ого! Да ты, братец, того! Запал на госпожу Мао?