Франц абсолютно и безнадёжно бездарен и именно этим он опасен. Даже те простые, но полезные и по своему забавные навыки, которые он оказался способным освоить от приставленного к нему, прямо-таки образцового (как бы «Франца» в идеале) учителя, его не занимают. Он пуст и равнодушен, как манекен в витрине. Бездарность в соединении с низкой самооценкой никогда и никем не любимого молодого человека, с памятью, о которой «он знал, знал, что там, где-то в глубине, камера ужасов»,4022 таков, видимо, тайный спусковой механизм, который превратит робкого провинциала в соучастника преступления.
Надо сказать, что в отличие от потусторонних и этически индифферентных к своим творениям сил, Набоков к своим героям отнюдь не безразличен. Он жалеет Франца и сочувственно, проникновенно видит причину его человеческой несостоятельности в холодном, жестоком, а подчас прямо-таки изуверском обращении с ним матери (за условной, плоской, карточной символикой образа комментаторы этого обычно как бы не замечают). Робость, дрожащие руки, тревожность, неадекватность реакций, низкая обучаемость всё это последствия его несчастного детства. Мадоннообразность, почудившаяся ему в Марте, образ ведь в основе своей материнский. Да и Марта не похоже, чтобы она была счастлива в родительском доме.
Марта, по-видимому, и в самом деле чувствует нечто квазиматеринское, видя беспомощность, неловкость, растерянность в поведенческих привычках объекта её притязаний. Почти ежевечерне видя Франца в своём доме, она начинает расспрашивать его о детстве, о матери, о родном городке, с удивлением замечая за собой, что «всё это было не совсем так просто какой-то был приблудный ветерок, какая-то подозрительная нежность».4033 И наконец (сколько сразу совпадений и указующих перстов судьбы!) в воскресенье, когда Франц дома, а за окном (предупреждающе!) «хлестал по стёклам бурный дождь», и он, пытаясь написать письмо матери, не смог, отложил и стал вспоминать все обиды и оскорбления, которые ему пришлось от неё претерпеть («Любовь к матери была его первой несчастной любовью»), вот как раз в этот момент и появилась Марта «в нежном кротовом пальто», «пристально, без улыбки» посмотрела на него и произнесла
невольно пророческое: «Простите, что так вхожу Но мне некуда деться от дождя».4041
Поняв, что Франц сам не осмелится, она решила взять инициативу на себя. Как бы предостерегая Франца, в разгар свидания «ветер с помощью дождя попытался открыть раму окна, но это не удалось». И Франц снова нашёл в Марте сходство с мадонной, а Марта, вернувшись домой, нашла мужа совершенно чужим и лишним в её доме человеком.
Марта, пришедшая к Францу в клетчатом платье под кротовым пальто (символика, символика автор, того гляди, словечка в простоте не скажет!), тем не менее в положенную клетку по статусу и возрасту полагающегося ей любовника Франца уместить затрудняется. Сидя с ним в неказистом кабачке на его бедной, узкой улочке с тупиком в конце, она, «дама в кротовом пальто», вдруг с ужасом почувствовала, «что вот этот нежный бедняк действительно её муж, её молодой муж, которого она не отдаст никому». «Я люблю его, а он беден», осеняет её. Она ещё пытается уверить себя, что он для неё просто любовник, «приятное украшение», но улица Франца кончается тупиком: «Нельзя было представить себе, что Франца нет, что кто-нибудь другой у неё на примете. И нынешний день, и все будущие были пропитаны, окрашены, озарены Францем». А «ярче и важнее всего, что она и впрямь пережила», к её собственному изумлению, было то, что Франц рассказал о своём детстве, и она вспомнила, как когда-то проездом побывала в этом городке, и представила себе описанный им дом, школу и его, худенького мальчика в очках, рядом с нелюбящей матерью.4052
Удивлённая и уязвлённая тем, что с ней происходит, Марта, вместе с тем, как будто «училась жить по-новому и не сразу могла привыкнуть».4063 Комната Франца заметно «похорошела» Марта навела в ней порядок и уют. Франц, с её помощью, обновил свой гардероб, Марта даже штопала Францу носки, заказывала на воскресные обеды его любимые блюда, для него надевала красивые платья. Если бы такая любовь и забота исходили бы от скромной женщины его возраста, Франца могла бы ожидать участь счастливого подкаблучника жены-мамочки.
Но Марта это Марта, и тяга к ней Франца проявление той самой склонности его мыслей к «бредовым сочетаниям», к «жутковатым грёзам», к наваждениям, к жизни как бы «вне себя», о которой автор предупреждает читателя на начальных страницах романа.4074 Даже в купе поезда Франц рядом с Мартой это бредовое сочетание. Тем более оно нелепо «в жизни».
Марта же гоголевская невеста, которая хочет соединить несоединимое: такие, как Франц, богатыми не становятся, а такие, как Драйер (весёлый трикстер, легко, в нарушение всех правил само шло в руки разбогатевший на инфляции), «танцуют плохо», не умеют подчиняться заданным движениям и ритмам. Марта такое положение дел определяет для себя как «разлад», который должен быть устранён. Случай подсказывает ей, в каком направлении нужно искать выход из тупика бедной улочки Франца, ставшего для неё «новым, пронзительным смыслом её жизни».