Зачем же ты тогда пришла в Индию?
Я иду к реке Ганг, в Варанаси, чтобы продолжить там свое обучение.
Обучение? Ты же девчонка! С кем ты можешь там учиться?
С тамошним Учителем, промямлила я.
С каким учителем? Как его зовут?
Я не знаю.
Ты не знаешь? Как же ты тогда его найдешь?
Или ее, подумала я, но в ответ только покачала головой.
Он вновь принялся меня разглядывать.
И давно ты уже в пути?
Я подняла глаза к потолку и принялась считать месяцы.
Год, господин. Уже почти год.
И что по этому поводу думает твой муж?
У меня У меня нет мужа, господин.
Ну, тогда твой отец.
Мой отец Мой отец знает, что я в Индии.
Знает, но добро на это не давал, не так ли? возразил капитан. Я стояла, потупившись.
Капитан снова вздохнул и провел пальцем по названию книги. Я видела, как двигаются его губы, пытаясь выговорить слова, написанные на Праязыке санскрите. Так значит, он умеет читать на санскрите, подумала я. Но совсем чуть-чуть, по слогам.
Это Йога-сутра, тихо промолвил он, мать всех учений о йоге.
Я кивнула.
И ты ее знаешь? Хорошо знаешь?
Я опять кивнула.
Неожиданно он сел прямо, и я увидела, как он опять поморщился. Очевидно, он к этому уже так привык, что и сам не замечал, как морщится от боли.
Ну сама посуди, как это все выглядит, наконец промолвил он. Девчонка твоих лет, которая заявляет, что она изучила такую книгу, бесценную книгу, при помощи неведомо куда исчезнувшего учителя, странствующая одна в чужих краях, без мужа, без позволения отца, направляющаяся к другому учителю, имени которого она не знает. И если верить сержанту, без гроша в кармане.
Я кивнула. Он неплохо подытожил мою жизнь.
И ты клянешься, что книга принадлежит тебе? Что ты ее не украла?
Да, это моя книга.
Он опять тяжело вздохнул и вдруг развернул книгу
ко мне. Он пролистал несколько страниц из пальмовых листьев и наконец ткнул пальцем в одну.
Вот отсюда, давай. Читай, что здесь написано.
Я склонилась над книгой, разложенной на столе.
Это из второй главы, начала я. Здесь написано:
Все, что не длится вечно,
Кажется нам таковым.
II.5AКапитан сидел некоторое время, опустив глаза. Когда он вновь взглянул на меня, его глаза подозрительно блестели, казалось, он вот-вот расплачется. Но в голосе его звучала то ли злость, то ли страдание.
Что это значит? требовательно спросил он.
Это о нашей жизни, тихо промолвила я, о наших друзьях, родных, работе и даже о нашем собственном теле. Когда они у нас есть, вот они перед нами, мы можем их увидеть, пощупать, то нам кажется, что так будет всегда. Но придет время, и их у нас не будет.
Его лицо окаменело:
Ничего такого тут не сказано.
Именно это тут и сказано, уверяю вас, господин.
Лжешь! Ты это просто придумываешь. А книгу ты украла и думаешь, что тебе все сойдет с рук. А в этой книге совсем другое написано. Эта книга о йоге, самая великая книга о йоге. А йога ну йога это ну это же каждый знает это упражнения такие, специальные для здоровья, для того, чтобы поправить если что-то не так ну если с телом человека что-то неладно.
Он резко наклонился вперед и снова, сам того не замечая, поморщился от боли.
Здесь написано именно то, что я вам сказала, повторила я.
Капитан гневно взглянул на меня и закрыл книгу. Я хотела было завернуть ее, но тяжелая рука капитана легла поперек страницы.
Книга останется у меня, сказал он не допускающим возражения тоном.
Но она мне нужна.
Может, и так, но это не имеет значения. Ты тоже останешься тут.
Я так и застыла с открытым ртом, и глаза у меня невольно наполнились слезами от ярости и страха.
Капитан не без труда поднялся и посмотрел на меня сверху вниз.
Посмотрим, не заявит ли кто-нибудь о краже этой книги. На это уйдет несколько дней. А за это время у тебя будет возможность доказать, что книга действительно принадлежит тебе.
Но как, как доказать?! воскликнула я.
Очень просто, с несколько натянутой улыбкой произнес он. Видишь ли, у меня проблемы со спиной. Повредил ее, вот она и болит, давно уже болит. А йога, я знаю, может мою спину вылечить. Видишь, как все просто? Ты мне покажешь, как вылечить спину, и если у тебя получится, то я пойму, что ты и вправду знаешь йогу, и поверю, что книга действительно принадлежит тебе. Поняла?
Было ясно, что разговор окончен.
Но начала было я.
Сержант, позвал он, отведи ее в камеру.
Непреходящее благополучие
Сержант грубо поволок меня в среднюю камеру, втолкнул внутрь и запер на засов. Вскоре он вернулся, неся в руках кусок крепкой веревки.
Повяжи ее собаке вокруг шеи, буркнул он.
Собака останется со мной, заявила я, безуспешно пытаясь подражать бабушкиному властному тону.
Никаких собак в тюрьме, отрезал он. Я стояла, не двигаясь, гневно сверкая глазами, а потом расплакалась. Это вроде бы подействовало.
Привяжу его снаружи, сказал он с напускной суровостью. Тебе его будет видно из окна.
Он указал дубинкой на зарешеченное окошко в дальней стене камеры.
А что он будет есть? И пить? спросила я.
Его мой вопрос явно позабавил.
То же, что и ты, сказал он просто.