Голос Каликса, когда он отвечает, полон веселого смеха. Она этого не сделала.
Руэн поднимает взгляд со своего места. Что? Она оставила его в живых? Я согласен с замешательством Руэна. Милосердие не свойственно Богу, особенно тому, кто известен своей жестокостью.
Каликс качает головой. Нет, вор сбежал украл несколько человек прямо из темницы и исчез. Талматия была в ярости.
Кого он украл? Я спрашиваю. Кто может быть настолько важным, что смертный рискует ради него своей жизнью?
Ничего существенного, отвечает Каликс, махнув рукой. В любом случае, это просто несколько заключенных, приговоренных к смерти.
Без сомнения, по нелепой причине, размышляет Руэн.
Каликс пожимает плечами. Я полагаю. В любом случае, вор сбежал, и смертные тоже.
Я издаю протяжный свист. У этого мужика, должно быть, яйца размером с яйца Бога, размышляю я. Даже я стараюсь не раздражать Талматию, если это в моих силах.
Если это был мужчина, говорит Каликс.
Ты же не думаешь, что женщина бросила бы вызов Богам, тем более такой Богине, как Талматия, усмехаюсь я. Это невозможно.
Каликс пожимает плечами. По-моему, от вора слишком хорошо пахло, чтобы быть мужчиной, говорит он.
Ты подобрался достаточно близко, чтобы почувствовать его запах, и он все равно ускользнул? Сказать, что я удивлен, было бы преуменьшением.
Этот человек ослепил меня, отвечает Каликс. Как будто он скрывал свою личность, он нацелился прямо мне в глаза, как только я схватил его. Я еще не сражался с человеком, который мог бы так хорошо дать отпор. Я надеюсь когда-нибудь встретиться с ним снова.
Если ты встретишься с ним снова и Талматия узнает, что ты не сообщил ей, она повесит тебя в своем замке со стрелами в глазах, предупреждает Руэн.
Каликс вздыхает. Ах, но, я думаю, это стоило бы того, чтобы еще
раз сразиться с вором.
Осторожнее, предупреждаю я его. Ты можешь быстро исцелиться, но боль все равно остается болью. Независимо от того, нравится ли ему агония, даже наши тела могут выдержать не так много, прежде чем это станет слишком. Мы с Руэном обмениваемся взглядами. Шрамы, которые он носит, должны быть постоянным напоминанием об этом факте.
Каликс хмыкает где-то в глубине горла, а затем меняет тему. Я слышал, что мы получим нового Терру, говорит он.
Вот как?
Кстати, о Терре, что случилось с нашим мальчиком? Внезапно спрашивает Руэн, ставя графин на стол. Разве он не должен быть здесь?
Я оглядываюсь назад, вытаскивая свежую пару штанов. Каликс наконец смотрит на нас, его губы подергиваются в своей обычной нервирующей манере. Он не вернется, вот и все, что говорит Каликс.
Мои руки все еще на ширинке моих новых брюк, и я рычу. Ты трахнул или убил этого? Спрашиваю я. Мы не можем продолжать в том же духе, Каликс. Что я должен делать? Убираться в своей комнате? Я заканчиваю натягивать штаны и указываю на кучу промокшей одежды и ботинок на полу. Поскольку из-за тебя пропал наш слуга, ты можешь убрать это дерьмо.
Каликс лишь усмехается. Он был таким хорошеньким, брат. Я ничего не мог с собой поделать.
Я усмехаюсь. Он был гребаным девственником, который никогда не видел Смертного Бога до прибытия сюда, огрызаюсь я. Он был из Пограничных земель. Что в нем было такого интригующего?
В его глазах вспыхивает огонек, блекло-зеленый цвет слегка светится, а лицо искажается от воспоминаний о наслаждении. Он прижимался ко мне, когда я трахал его в задницу, говорит он. Эти маленькие человечки такие доверчивые. Прояви к ним малейшую доброту, и они дадут тебе все, о чем ты попросишь. С вами двумя он думал, что я его гребаный спаситель. Это был настоящий кайф, как амброзия на моем языке или, скорее, на моем члене.
Я морщу нос от отвращения. Мне все равно, с кем ты трахаешься, Каликс, огрызаюсь я. Но, клянусь самими гребаными Богами, по крайней мере, оставь в покое того, кто попадется нам следующим. Если после этого мне придется тренировать кого-то еще, я засуну тебе в задницу метлу и использую тебя, чтобы подмести комнату.
Вместо того чтобы обидеться, Каликс усмехается и снова смотрит в окно. Я заканчиваю одеваться и сажусь в центре нашей общей гостиной. Вдоль стены равномерно расположены четыре двери по одной в каждую из наших комнат и одна в коридор. Я уже подумываю о том, чтобы спуститься на этаж ниже нашего, где находится Терра для этой башни, и схватить одну из служанок, чтобы она пришла и обслужила меня. Пизда Рахелы никак не улучшила моего настроения, а внезапное заявление Руэна только еще больше испортило его. Однако я знаю, что если бы я это сделал, это побудило бы Каликса уничтожить еще одного совершенно хорошего слугу.
Со стоном я откидываю голову на подушки. Какие же из нас, блядь, Смертные Боги.
Трое сломленных дикарей прячутся в этой гребаной башне, плененные кровью, которая течет в наших венах. Я смотрю вниз и вижу, как бьется пульс на моем запястье. Иногда Я думаю. Иногда я задаюсь вопросом, сколько пользы принесло бы миру, если бы я просто разрезал его и позволил всему этому вытечь. Может быть, тогда я почувствовал бы какую-то свободу от этого проклятия, которое нам было дано.