Мелоди миновала круглое центральное помещение и пошла прямо, через анфиладу огромных выставочных залов. Идя по Музею ранним утром, в отсутствие персонала и посетителей, она всегда испытывала трепет при виде безмолвных темных витрин, при гулком звуке собственных шагов по мраморному полу.
Мелоди, как обычно, прошла коротким путем через Образовательный центр, с помощью своего пропуска вызвала лифт, дождалась, пока он подъехал, лязгая и скрипя, и отправилась
в подвал.
Двери лифта раскрылись, Мелоди вышла в подвальный коридор. Здесь, в чреве Музея, царили тишина и безмолвие, все было как всегда точно в пещере, и у женщины мороз проходил по коже каждый раз, когда она сюда спускалась. В неподвижном воздухе постоянно ощущался едва заметный запах тления.
Мелоди заторопилась к минералогической лаборатории, одну за другой минуя двери хранилища окаменелостей: вот динозавры триасового периода, вот юрского, мелового, здесь олигоценовые млекопитающие, там эоценовые она будто перемещалась по эволюционной лестнице. Еще один поворот, и Мелоди оказалась в холле, откуда слабо поблескивающие двери из нержавеющей стали вели в разные лаборатории: маммологическую, герпетологическую, энтомологическую. Она подошла к двери с табличкой «Минералогическая лаборатория», отперла ее своим ключом, толкнула и, шаря по стене, стала искать выключатель. Зажглись лампы дневного света.
Мелоди остановилась. За стеллажами с окаменелостями она увидела, что Корвус уже здесь, спит перед стереомикроскопом, а рядом стоит его плоский кожаный чемоданчик. Что тут понадобилось доктору? Однако ответ на этот вопрос возник у Мелоди почти сразу: он пришел рано, поскольку хотел сам проверить результаты ее работы. Потому и выбрал такое время.
Мелоди робко шагнула внутрь, кашлянула. Корвус не пошевелился.
Доктор Корвус?
Она двинулась вперед уже увереннее. Корвус уснул прямо на столе, положив голову на согнутую руку. Мелоди на цыпочках подошла ближе. Видимо, перед тем как заснуть, он рассматривал под стереомикроскопом образец трилобит.
Доктор Корвус?
Ответа не было. Мелоди приблизилась к столу и слегка встревожилась: вдруг у него случился сердечный приступ? Маловероятно. Для этого Корвус чересчур молод.
Доктор Корвус? прошептала Мелоди, не в силах заговорить громче. Она обошла вокруг стола и, наклонившись, заглянула мужчине в лицо. И, невольно ахнув, отпрянула, зажав рот рукой.
Широко открытые глаза доктора смотрели в одну точку и были подернуты пленкой.
У Корвуса в самом деле случился сердечный приступ. Мелоди неловко отступила назад еще на шаг. Она понимала, что должна протянуть руку и пощупать ему пульс, что нужно действовать, делать искусственное дыхание изо рта в рот однако необходимость прикоснуться к Корвусу вызывала отвращение. Эти его глаза Он мертв, сомневаться не приходится. Мелоди снова отступила, протянула руку, сняла телефонную трубку и застыла.
Что-то тут было не так. Мелоди во все глаза смотрела на мертвого смотрителя, прислонившегося к микроскопу: голова доктора лежала на согнутой руке, словно он утомился, прилег и заснул. От ощущения, что «что-то не так», у Мелоди мурашки ползли по спине. В чем же дело? И вдруг ее осенило: Корвус изучал трилобит!
Она взяла образец в руки, пристально рассмотрела. Обыкновенный кайнозойский трилобит, такие продаются по несколько баксов за штуку в любом магазине, торгующем окаменелостями. В Музее их, наверное, миллион. Корвус недавно узнал о самом грандиозном палеонтологическом открытии века и ни с того ни с сего решил рассмотреть обычный трилобит?
Ну уж нет.
На Мелоди нахлынул ужас. Она прошла к своему шкафчику с образцами, установила нужную комбинацию цифр на замке, рывком распахнула дверцу.
Компакт-диски и срезы образца, которые она убрала туда в полночь, исчезли.
Мелоди огляделась, заметила чемоданчик Корвуса. Вытащила его из-под безвольно повисшей руки доктора, положила на стол, расстегнула, перебрала содержимое.
Ничего.
Все сведения о динозавре пропали. Исчезли все ее диски, все фрагменты образца. Как будто их никогда не существовало. Тут Мелоди припомнила еще одну маленькую деталь: когда она вошла, свет в лаборатории не горел. Если Корвус заснул за работой, кто же тогда выключил свет?
Нет, это не сердечный приступ.
Внутри у Мелоди все похолодело. Кто бы ни убил Корвуса, они ведь могут прийти и за ней. В данной ситуации нужно действовать очень, очень осторожно.
По внутреннему телефону Мелоди позвонила охранникам. Ответил чей-то ленивый голос.
Говорит доктор Крукшенк из Минералогической лаборатории. Я только что пришла и обнаружила доктора Айэна Корвуса здесь, в лаборатории. Он мертв.
И через несколько секунд, отвечая на неизбежный вопрос, Мелоди очень спокойно произнесла:
Судя по всему, у него случился сердечный приступ.
5
позади Палаты, плыли звуки песнопений, то нарастая, то замирая в сухом воздухе пустыни.
Уиллер отшвырнул окурок предпоследней сигареты, раздавил его и, откашлявшись, смачно сплюнул в сторону. Форд не вернулся, и о Бродбенте ни слуху ни духу. Эрнандес сидел внизу, в машине, и в последний раз выходил на связь с полицейским управлением. В Санта-Фе, на полицейском вертодроме, уже ждал вертолет, прибывший из Альбукерке и готовый к отправлению, а воздушное пространство по-прежнему оставалось закрытым, и никто ни словом не обмолвился, когда же его, в конце концов, откроют.