* * *
Ватсон, вы знаете, кто такая Геката? Благодаря обширной базе данных нашего милого автоматона я теперь тоже знаю, хотя и постараюсь очистить свою память от этих знаний, которые вряд ои пригодятся мне в ближайшем будущем. Прогресс все-таки отличная штука! Теперь я могу не опасаться при чистке интеллектуального чердака от разного хлама случайно выкинуть и что-то важное. Даже если такое и произойдет к моим услугам вся память человечества, огромный всемирный супер-чердак, упакованный в довольно компактный ящик на гусеничном ходу. И я в любой миг могу воспользоваться этой памятью стоит лишь правильно сформулировать запрос.
Мы сидели в кают-компании, наслаждаясь послеобеденными сигарами, когда Холмс вдруг решил осчастливить меня лекцией по древнегреческому пантеону. После убийства гвардейца прошел месяц, профессор не подавал признаков жизни и число сто более не встречалось мне на каждом шагу ну, если не считать дела о таинственном исчезновении ста королевских пуговиц. Впрочем, к их краже Мориарти не имел ни малейшего отношения, что и удалось блестяще доказать моему знаменитому другу, проведя молниеносное расследование прямо в гардеробной Букингемского дворца и арестовав виновных.
Бассик (а именно до такой абсолютно кошачьей клички постепенно сократилось гордое имя Аббас-Мурза) с триумфом вернулся на борт «Бейкер-стрита». Через неделю после своего первого появления, в доставленной посыльном коробке с устрашающего вида штемпелями «совершенно секретно!» «Не кантовать!» «Оружейные мастерские Ее Величества». Когда печати были сорваны и коробка раскрыта, он огласил кают-компанию торжествующим мявом и поднялся на все четыре конечности одну, данную от природы и покрытую пушистой серой шерсткой, и три механистические чуда
инженерной мысли из бронзы, кожи и хрома, точь-в-точь мой протез в миниатюре. Собственно, это и был аналог такого протеза, вернее его кисти, только без двух крайних пальцев мизинца и безымянного. Котенок не сразу научился с ним управляться однако надо отдать ему должное, справился с этим куда быстрее некоторых: мне, к примеру, потребовалось более полугода, а он уложился в какие-то две недели, и теперь целыми днями носится по коридорам и переходам дирижабля, словно наверстывая месяцы вынужденной малоподвижности. Жизнь продолжалась, и за множеством обыденных мелочей я не то чтобы забыл о трагической гибели гвардейца, скорее просто перестал о ней вспоминать. Пока Холмс не освежил мою память в свойственной ему бесцеремонной манере, ткнув носом в то, что я и сам давно должен был понять.
Во всяком случае, газета в его руках была той самой, что я месяц назад приобрел у мальчишки-разносчика на Брессенден-плейс. «Дни Гекаты», юбилейный выпуск. Помнится, я так и не открыл ее тогда.
А вы знаете, Ватсон, что эту античную богиню именуют «столикой»? И что она в том числе и богиня Луны?
Мое сердце более не умеет пропускать удары или болезненно сжиматься иначе это бы неминуемо произошло. Однако я врач. И я знаю, насколько может быть хрупка жизнь, пусть даже и не совсем человеческая. Мне неуютно от мысли, что наш неумолимый враг знает о нас так много, и то, что его завуалированные угрозы-предупреждения направлены отнюдь не в мой адрес лишь усугубляет ситуацию, ибо после специальной алхимической обработки в секретных войсках Ее Величества причинить моему телу серьезные повреждения мог бы лишь разве что атомный взрыв ну или, скажем, разрывная каролиниевая граната, если бы мне вдруг пришла в голову странная фантазия ее проглотить. Мой знаменитый друг куда более уязвим, несмотря на всю свою браваду. И еще более мне неуютно от мысли, что эти соображения вряд ли его остановят. Скорее наоборот. Тем более сейчас, когда он понял, от визита куда его столь настойчиво предостерегают, что это предостережение более начинает смахивать на призыв.
И следующие же его слова подтвердили худшие мои опасения:
Ватсон, надеюсь, вы хорошо переносите невесомость?