Тяжело вздыхаю, понимая, что безумно хочу её. Возможно, даже с её невозможными извращениями...
Грейнджер вдруг вскидывает руки и снова скрывается в волне, но не показывается вновь, и мне становится нехорошо.
Грейнджер! нет ответа.
И её не видно! Если ещё хоть секунду... нельзя терять ни секунды!
Выхватываю палочку и нервно извлекаю заигравшуюся в волнах девчонку на пляж. Подбегаю к ней, сам не свой от волнения.
Грейнджер! Что с вами?!
Она лежит, распластавшись на песке. Глаза закрыты. Грудь вздымается от дыхания, но, кажется, она без сознания.
Грейнджер! хлопаю её нервно по щекам.
Кожа розовеет, ресницы вздрагивают, но глаза по-прежнему остаются закрытыми. Мерлин! Да что с ней такое?!
Пытаюсь надавить на грудную клетку, но сразу соображаю, что не умею делать искусственное дыхание. Время идёт...
Грейнджер! Да приходи же в себя! Глупая девчонка!
Судорожно перебираю в голове подходящие заклинания, но, как нарочно, на ум не приходит ничего путного.
Грейнджер!
Если бы я и впрямь захлебнулась, давно уже померла бы, наверное, её губы расплываются в хищной улыбке. Ты совершенно бесполезен, Люциус.
Грейнджер! чувствую себя полным идиотом. Что за дурацкие шутки?!
Проверка, наконец она открывает глаза и садится. И ты облажался, кстати.
Я смотрю, вам гораздо лучше, усаживаюсь на песок рядом с ней.
Море холодное, сообщает она, хотя и не кажется замёрзшей.
Пожимаю плечами. Я смотрю вперёд, на линию горизонта, щурясь на солнце. Мне и досадно, и спокойно оттого, что с Грейнджер все в порядке. Мы молчим.
Она сидит рядом, и от её близости немного неловко. Но я слишком устал. Хочется просто сидеть и смотреть на море...
Грейнджер медленно поднимается и идёт к вилле, подбирая на ходу свои вещи и палочку.
Я сижу на пляже ещё какое-то время, потом встаю, высыпаю песок из ботинок и иду следом.
Она уже валяется на диванчике и с аппетитом уплетает виноград, поглядывая на меня нагло, с вызовом.
Если я возьму тебя прямо здесь, никто даже не придёт на помощь, сообщает она почти по-дружески.
Странная благодарность за помощь, устало отвечаю я, собираясь аппарировать домой, но почему-то медлю.
А никто не просил тебя помогать, Грейнджер встаёт и подходит ко мне даже слишком близко. Она все ещё в одном белье. Ты сам решил меня облагодетельствовать, чтобы от меня же и избавиться. Так что не строй из себя вселенскую добродетель.
А вы не думали, что все может получиться с точностью до наоборот? я резко хватаю её за подбородок, упирая палочку в её длинную шею. Я могу взять вас, сделать с вами все, что захочу, и мне...
Что же ты хочешь со мной сделать? она скептически изгибает бровь, показывая, что ни чуточки не боится.
А я и сам толком не знаю. Просто дикое желание клокочет внутри, заставляя держать её крепче. Хочется впиться в её губы и наслаждаться
её телом...
Ты хочешь меня, её рука вдруг устремляется к моим штанам и ловко захватывает член. И теперь непонятно, кто у кого в плену.
С моих губ срывается стон: вожделение вперемешку с беспокойством за целостность заветного органа.
Вот видишь, я побеждаю, усмехается Грейнджер, но не вырывается, и я вдруг решаюсь:
Петрификус Тоталус!
Она замирает, и в её взоре читается изумление. Осталось лишь разжать её пальцы... Оказавшись на свободе, левитирую Грейнджер на кровать. Она все ещё смотрит на меня, и в глазах её появляется ожидание. Что я буду делать? Как использую её прекрасное тело?
Но Грейнджер не боится, и я знаю, что не причиню ей вреда.
Инкарцеро, тонкие веревки обвивают ее руки, привязывая к изголовью кровати. Фините.
Грейнджер обмякает на простынях и ахает от неожиданного ощущения тяжести собственного тела.
Как неизобретательно, Люциус, цедит она, словно провоцируя. И что теперь?
А ничего, вздыхаю я рвано. Сейчас я буду делать что-то, а вы... Вы будете лежать и страдать. И ничего не сможете...
Ну давай, рискни! выкрикивает она чуть хрипло и едва заметно передергивает бёдрами. Грейнджер возбуждена. Она хочет меня, как и я её. А может, и сильнее.
Что ж, ты сама напросилась, фыркаю я, отходя подальше, чтобы ей было лучше видно.
Сначала скидываю мантию и снимаю ботинки. Грейнджер внимательно смотрит ждёт. И нервничает. Меня это жутко забавляет она ведь ещё не знает, что ей предстоит пережить...
Пуговицы сюртука я расстегиваю уже медленнее, чувственнее. Снимаю его и роняю на пол. Грейнджер сглатывает, но больше ничего не говорит. А я тем временем перехожу к рубашке. Пуговица за пуговицей, осторожно, чтобы пленница могла видеть мою грудь, живот... Пряжка щёлкает, и я вытаскиваю ремень из брюк, перекидывая через шею, как галстук.
Грейнджер снова сглатывает, предвосхищая события в своём воображении. Она ещё не догадывается...
Будешь шлепать меня? спрашивает она срывающимся голосом, но я лишь загадочно пожимаю плечами: это было бы слишком просто.
Я снимаю брюки и трусы, оставаясь перед ней совсем голым. Не знаю, какие у неё были планы раньше, но сейчас Грейнджер жадно впивается глазами в моё тело. Она в очередной раз сглатывает.
А я стою перед ней и внимательно наблюдаю за тем, как желание заполняет её существо, отражаясь в карих глазах. Очень хочется взять её беззащитную передо мной. Но нет, я не сделаю ничего подобного пусть помучается.