адвоката, и даже не вздрогнула. Видите? Я не могу даже условиться с вами. Вы пока не сказали ни «да», ни «нет», намерены спасти или нет, подумаете о ее спасении или нет; этого прежде всего потребовала бы любая из нас, Темпл Дрейк или миссис Гоуэн Стивенс, будь у них хоть какой-то разум.
Губернатор. Вы хотите сперва спросить меня об этом?
Темпл. Не могу. Боюсь. Вы можете ответить «нет».
Губернатор. Тогда вам не придется рассказывать о Темпл Дрейк.
Темпл. Я должна. Должна рассказать все, иначе меня бы не было здесь. Но если у меня не будет надежды, что вы скажете «да», то не представляю, как это сделаю. Вот еще одно туше кому-то, возможно, Богу если он есть. Понимаете? Вот что ужасно. Мы даже не нуждаемся в нем. Достаточно одного зла. Достаточно даже восемь лет спустя. И восемь лет назад дядя Гэвин сказал о да, он тоже был там; вы не знали? он мог бы рассказать вам все или, во всяком случае, большую часть, и вы лежали бы теперь в постели, сказал, что тлетворность есть даже во взгляде на зло, даже в случайном; что нельзя торговаться, спорить с разложением нельзя, невозможно (Умолкает и сидит напряженно, неподвижно.)
Губернатор. Возьмите сигарету. (Стивенсу.) Гэвин
Темпл. Нет, спасибо. Уже поздно. Мы начали. Не сможем взять барьер, так хотя бы проломимся сквозь него
Стивенс (перебивает). И значит, хотя бы один из нас сможет подняться. (Заметив взгляд Темпл.) О да, я тоже играю; тоже участвую в этом заезде. Вперед. (Суфлируя.) Темпл Дрейк
Темпл. Темпл Дрейк, глупая девственница: то есть девственница в том смысле, что никто не мог этого опровергнуть, но дура уж наверняка, по любым сравнениям и меркам; семнадцатилетняя и дура в большей степени, чем девственность и возраст, могли бы оправдать или объяснить; и оказалась способной на такое безрассудство, что даже семь лет или три года, не говоря уж о девственности, вряд ли могли оправдать
Стивенс. Пожалей животное. Хоть попытайся послать его поверх барьера, а не сквозь.
Темпл. Вы говорите о виргинском джентльмене. (Губернатору.) Это мой муж. В Виргинском университете он учился, как говорит дядя Гэвин, не только пьянству, но и аристократическим замашкам
Стивенс.и забыл ту и другую науку в один миг, когда восемь лет назад снял ее с поезда и разбил машину у дома самогонщика.
Темпл. Но по крайней мере одну вспомнил снова, потому что все-таки женился на мне, как только смог. (Стивенсу.) Вы не возражаете, что я рассказываю об этом его превосходительству?
Стивенс. Вспомнил и ту и другую. С того дня он больше не пил. Его превосходительство может запомнить и это.
Губернатор. Запомню. Непременно. (Делает короткую паузу, чтобы они умолкли и взглянули на него.) Мне даже хочется
Оба смотрят на него; мы впервые улавливаем, что здесь кроется еще что-то: что губернатор и Стивенс знают нечто, не известное Темпл.
Стивенс (тихо, но торопливо). Генри, еще не время.
Темпл (торопливо, вызывающе, подозрительно, жестко). Кто?
Губернатор. Ваш муж.
Темпл (торопливо и жестко). Зачем?
Губернатор. Вы приехали просить о помиловании для убийцы ребенка. Ваш муж тоже родитель.
Темпл. Ошибаетесь. Мы приехали сюда в два часа ночи не спасать Нэнси Мэнниго. Она здесь даже ни при чем, ее адвокат перед выездом из Джефферсона сказал, что вы не намерены спасать Нэнси. Что мы едем сюда и будим вас в два часа ночи только затем, чтобы предоставить Темпл Дрейк отличную, справедливую, честную возможность пострадать понимаете: просто страдание ради страдания, о котором тот русский или кто он там написал целую книгу, страдание не за что-то или во имя чего-то, а просто страдание, подобно тому, как человек бессознательно дышит не во имя чего-то, а просто дышит. Или, может, это тоже неправда, и никто больше не волнуется, не страдает во имя страдания, как и во имя истины, или справедливости, или стыда Темпл Дрейк, или никчемной жизни Нэнси Мэнниго
Умолкает и сидит неподвижно, прямо, лицо ее чуть вздернуто, она ни на кого не смотрит, а губернатор и Стивенс глядят на нее.
Губернатор. Теперь дайте ей платок.
Стивенс достает из кармана платок, встряхивает и протягивает Темпл. Она не шевелится, сжатые руки все так же лежат на коленях. Стивенс встает, подходит к Темпл, опускает платок ей на колени и возвращается на место.Темпл.
Стивенс берет пачку и протягивает Темпл. Она вынимает сигарету и начинает говорить снова. Стивенс, не сводя взгляда с Темпл, кладет пачку и берет зажигалку, которую придвинул ему губернатор. Щелкает зажигалкой и подносит пламя Темпл. Она не прикуривает, держит сигарету в руке и говорит. Потом кладет незажженную сигарету в пепельницу. Стивенс гасит зажигалку и садится.
Стивенс. который не мог удержаться от выпивки.
Темпл. Именно это я и хотела сказать. (Губернатору.) Инициатором был не молодой человек; он делал лишь то, что было в его силах, возможностях. Предложил ту поездку не он предложила Темпл
Стивенс. Однако то был его автомобиль. Или его матери.
Темпл (Стивенсу). Ну и пусть. Пусть. (Губернатору.) Нет, инициатором была Темпл; она ничего не планировала, не обдумывала: просто была твердо уверена, что ее отец и братья распознают зло, увидя его, и ей нужно делать лишь то, что они наверняка запретили бы, будь у них такая возможность. А они были правы насчет зла, и она, разумеется, тоже, однако, несмотря на это, все было не так просто: ей даже пришлось некоторое время вести машину, когда стало ясно, что молодой человек слишком рано закончил в Виргинии курс выпивки