- Не забудьте еще герцога Шартрского!32
- Сына Филиппа Эгалитэ.33
Когда Филипп, по-вашему мнению, станет королем?
- Никогда.
- А все же он подымается к трону. Его возносят его собственные преступления и тянут вниз собственные пороки, - добавил дю Буабертло.
Вновь воцарилось молчание, которое прервал капитан:
- А ведь он был бы весьма не прочь пойти на мировую. Приезжал нарочно повидаться с королем. Я как раз находился в Версале, когда ему плюнули вслед.
- С главной лестницы?
- Да.
- И хорошо сделали.
- У нас его прозвали «Бурбон-Бубон».
- Очень метко, плешивый, прыщавый, цареубийца, фу, пакость какая!
И добавил:
- Мне довелось быть с ним в бою при Уэссане.
- На корвете «Святой дух»?
- Да.
- Если бы он держался на ветре, следуя сигналу адмирала д'Орвилье, англичане ни за что бы не прорвались.
- Совершенно справедливо.
- А правда, что он со страха забился в трюм?
- Болтовня. Но такой слух распространить не вредно.
И Ла Вьевиль громко расхохотался.
- Есть еще на свете дураки, - продолжал капитан. - Возьмите хотя бы того же Буленвилье, о котором вы сейчас говорили. Я его знал, хорошо знал. Сначала крестьяне были вооружены пиками, а он забрал себе в голову превратить их в отряды копейщиков. Решил обучить их действовать пикой по всем правилам, как положено в воинских уставах. Мечтал превратить дикарей в регулярное войско. Старался научить их всем видам построения батальонных каре. Обучал их старинному военному языку: вместо командира отделения говорил «капдэскадр», как называли капралов во времена Людовика Четырнадцатого. Уверял, что создаст регулярную часть - из этих-то браконьеров; сформировал роты, и сержантам полагалось каждый вечер становиться в кружок; сержант шефской роты сообщал на ухо сержанту второй роты пароль и отзыв, тот передавал их тем же путем соседу, тот следующему и так далее. Он разжаловал офицера за то, что тот, получая от сержанта пароль, не встал и не снял шляпу. Судите сами, что там творилось. Этот дуралей никак не мог понять одного: мужики хотят, чтобы ими и командовали по-мужичьи, и что нельзя приучить к казарме того, кто привык жить в лесу. Поверьте, я знаю вашего Буленвилье.
Они молча сделали несколько шагов, думая каждый о своем.
Затем разговор возобновился.
- Кстати, подтвердились слухи о том, что Дампьер34
убит?
- Подтвердились, капитан.
- На подступах к Конде?
- В лагере Памар. Пушечным ядром.
Дю Буабертло вздохнул:
- Граф Дампьер. Вот еще один из наших, который перешел на их сторону.
- Ну и чорт с ним! - сказал Ла Вьевиль.
- А где их высочества принцессы?
- В Триесте.
- Все еще в Триесте?
- Да.
И Ла Вьевиль воскликнул:
- Ах, эта республика! Сколько бед! Было бы из-за чего! И подумать только, что революция началась из-за какого-то дефицита в несколько несчастных миллионов!
- Ничтожные причины самые опасные, - возразил Буабертло.
- Все идет к чорту, - сказал Ла Вьевиль.
- Согласен. Ларуари,35
умер, дю Дрене36
- совершенный дурак. А возьмите наших пастырей Печального Образа, всех этих зачинщиков, всех этих Куси37
епископа Рошельского, возьмите Бопуаля Сент-Олэра,38
епископа Пуатье, Мерси,39
епископа Люсонского, любовника госпожи де Лэшасери...
- Которая, да было бы вам известно, зовется Серванто.40
Лэшасери - название ее поместий.
- А этот лжеепископ из Агры, этот кюре неизвестно даже какого прихода.
- Прихода Доль. А звать его Гийо де Фольвиль.41
Он, кстати сказать, человек очень храбрый и хорошо дерется.
- Нам нужны солдаты, зачем нам попы! Да еще епископы, которые вовсе и не епископы даже! И генералы, которые вовсе и не генералы!
Ла Вьевиль прервал капитана:
- Есть у вас в каюте последний номер «Монитера»?42
- Есть.
- Интересно, что нынче дают в Париже?
- «Адель и Полэн» и «Пещеру».
- Вот бы посмотреть!
- Еще посмотрите. Через месяц мы будем в Париже.
И после минутного раздумья дю Буабертло добавил:
- Или чуть позднее. Господин Уиндхэм.43
сказал это лорду Гуду44
- Значит, капитан, наши дела не так еще плохи?
- Все идет превосходно, чорт возьми, только в Вандее надо воевать лучше.
Ла Вьевиль покачал головой.
- Скажите, капитан, - спросил он, - высадим мы морскую пехоту?
- Высадим, если побережье за нас, и не высадим, если оно нам враждебно. Ведя войну, иной раз надо вламываться прямо в двери, а другой раз полезнее для дела проскользнуть бочком в щелку. Когда в стране идет гражданская война, необходимо держать наготове отмычку. Постараемся сделать все, что возможно. Но главное - вождь.
И задумчиво добавил:
- Скажите, Ла Вьевиль, что вы думаете о Дьези?45
- О младшем?
- Да.
- В качестве военачальника?
- Да.
- Он годен лишь для регулярных действий и открытого боя. А здешние дебри признают только крестьянина.
- Следовательно, придется вам довольствоваться генералами Стоффле и Катлино.
Подумав с минуту, Ла Вьевиль сказал:
- Тут нужен принц. Французский принц, принц крови. Словом, настоящий принц.
- Почему же? Раз принц...
- Значит, трус. Знаю, знаю, капитан. Но все равно принц необходим, хотя бы для того, чтобы поразить воображение этого мужичья.
- Но, дорогой шевалье, принцы что-то не спешат.