Во второй раз припев исполняли все.
Извините, Ирина вытерла покрасневшие к концу песни глаза. Ностальгия. Я вспомнила, как по пирсам бегала, на ржавые катера заглядывала.
Не за что извиняться. Ольга лёгким жестов встопорщила ей волосы. Меня, ни разу не морячку, и то пробрало. А Мишка, вон, смотри, совсем раскис. Он же считай, со школы дома не был.
Давайте ложиться, завтра много дел. Михаил старался говорить ровно, чтобы не выдать дрожание в голосе.
Уже лёжа в постели, он подумал, что зря так раздухарился. Иришку обидел. Где он, и где та Россия, где тот СССР? Нет ничего. И будет ли неизвестно. Просто обида за сгубленные мечты детства. А у неё обида за предков. Правда, и у него тоже за предков. Все у него служили и воевали не за «хруст французской булки», а за победу коммунизма. А что получилось? Тьфу! Раньше-то он продолжал отмечать праздник год за годом, несмотря на официальную отмену. Отмечал забытый праздник забытой страны. И наоборот бесился от притянутого за уши «дня согласия и примирения». Но в дальнейшем придётся отмечать одному и по-тихому. Не хватало им здесь ещё и религиозно-политических войн. Главней всего погода в доме. Однозначно.
С этими сумбурными мыслями и уснул.
***
Пока в предыдущие дни мужчина возился с транспортом, женщины подготовили тару для соли: перебрали все полотняные мешочки, в которых когда-то бабушка хранила сухари и муку. Добавили к ним наперники что-то вроде нижней наволочки из плотной ткани. Прострочили разъехавшиеся швы, пришили тесёмки. Для чего Михаилу пришлось перебирать забытую уже швейную машинку и менять электропривод обратно на ручку. Хорошо хоть, что не выкинул когда-то.
Потом внутрь полотняных мешков положили подходящие по размерам пакеты и мешки для мусора. Опустошили оба пакета для пакетов, но хватило. К такому сложному способу пришли после первого же обсуждения ну, не выдерживает полиэтилен нагрузок, а ткань будет пропускать влагу. Вот пусть и работают на пару.
Начиная столярные работы, Михаил распорядился собрать всё для похода.
Правило одно, предупредил вождь. Собираете вещи и продукты, пока можете поднять всё это на руках. Да, тянуть можно гораздо больше, но нам наверняка придётся перетаскивать через препятствия. А на обратном
пути ещё и соль прибавится. Надеюсь, по крайней мере.
И всё-таки от правила пришлось отступать. Слишком много получалось: палатка со всеми причиндалами, шкуры и одеяла, запас одежды (вдруг промокнут), продукты. Печурка, опять же, сколько-то весит. Скрипнув зубами, глава семейства согласился.
В крайнем случае, мы можем разгрузиться прямо на землю и перенести частями.
Значит, у нас предел это сколько утянем? Тогда давай ещё...
Стоп! У меня ещё инструмент для ремонта саней и оружия. ЗИП обязателен! И само оружие с запасом стрел не всегда в руках будет.
Последними провели небольшие переделки в самой палатке. Для этого требовалось её собрать. А чтобы собранная палатка не мешала постройке саней, то сначала пришлось закончить с транспортом, и только потом подступились к палатке.
И вот началось. В комнате, при отсутствии мебели, вполне хватало места. Двое саней встали бок о бок, соединённые тремя поперечными жердями. Хватило бы и двух, но скаты палатки надо на что-то натягивать. Выставляющиеся наружу концы жердей вполне подходят. Второй этап крепление дна. В раме по периметру палатки высверлили отверстия, куда можно с натягом запихнуть колышки. Далее разборные трубчатые стойки. Здесь ничего сложного. Но, чтобы не мучиться с продольной растяжкой конька, Михаил придумал простые крепления, куда в тугую вставляется ещё одна жердь. Осталось ровно натянуть скаты. Теперь, уже зная нужные точки, Михаил вкрутил там анкерные крюки. Натягиваешь, завязываешь и готово.
Собранная палатка странно смотрелась в помещении.
Я историю одну вспомнил. Анекдот в изначальном, истинном смысле этого слова. Короче, советская власть пришла на крайний север. Молодёжь, которая всегда требует перемен, ломанулась в города. Там совсем цивилизованными стали. Можно даже сказать обрусели. Да-а-а...
А дальше то что? Не выдержала Ира.
А дальше один такой молодой коряк пригласил мать пожить к себе. Приводит в квартиру: тепло, светло, вода есть, холодильник с продуктами, красота! И выделяет комнату: для тебя, мать.
А-а-а! Я вспомнила! Ирина заулыбалась.
Тогда рассказывай сама.
Да ладно! Извини, перебила.
Не. Я серьёзно. Расскажи. Вдруг что-то поменялось.
Например, ты про телевизор не сказал.
А тогда с телевизорами туго было.
Ну, ладно. Ира села ровно, как прилежная ученица. Приходит как-то сын домой, а квартира выстужена. Заходит в комнату матери, а там разгром. Полы разобраны и костёр из паркета сложен. А чтобы дым выходил стёкла выбиты. А самое большое, что его поразило яранга посреди комнаты.
Яранга? Не поняла Оля.
Чум, вигвам. Это у коряков так называется.
А! Поняла яранга, значит... Мораль тоже понятна закостенелость мышления.
Ага. Вот и у нас.
Ира махнула рукой на занимающее всю комнату сооружение.
Михаил ещё раз обошёл жилище на полозьях. Покачал. Палатка заметно навалилась по продольной оси.