Дайте... А, ладно!
И вернулся в дом.
Помогите ветровку накинуть.
Девушки расправили одежду, чтобы Михаил мог продеть руки в рукава. Аккуратно, стараясь не трогать бок, натянули тонкую болонь и накинули капюшон.
И рукавичи.
Эти пойдут? Ира показала тонкие хлопчатобумажные перчатки.
Ага... Ну, я пошёл.
Факел он потушил смысла в нём уже не видел. Сметая тушки с перил, спустился вниз. Каждый шаг опять отдавался снежным морозным хрустом. На засове сверху тоже толстый слой смести и открыть. Картина снаружи уже не удивляла: те же чёрные точки повсюду. Только фон буро-жёлто-зелёный лиственные деревья за прошедшую неделю полностью потеряли зелень и начали опадать. Нетронутой кроной могли похвастаться только ёлки. Осень наступила внезапно, как понос. И цвет такой же.
Михаил вернулся требовалось обсудить дальнейшие действия.
Здесь всё тихо, сообщил он жёнам, и выдал понравившееся ему сравнение про осень.
Фу-у-у, Сапегин! Как ты мог? При дамах... Стоп! Ольга выставила руку, зная диапазон его шуток. Не вздумай повторять анекдот про «дам-недам».
Ну, вот. Сама сказала. А вообще, я предлагаю посмотреть, что вообще происходит.
На Скалу пойдём? Уточнила Ольга.
Ага. Давайте собираться.
Природа просыпалась. Собаки по дороге услышали шорох в кустах и бросились туда, беря потенциальную жертву в клещи. Короткий шум, непонятный взвизг, небольшая пауза и они вынырнули обратно, облизывая окровавленные пасти.
Пообедали? Хмыкнул вождь. Тогда продолжим путь. Нас обед ждёт наверху.
Совмещая приятное с полезным, они тащили перекус для пикника. Мишка навострил уши и весело оскалился: Будет еда? Здорово, хозяин! А то это ж не обед совсем. Так, на один кутний зуб.
***
Лошадей оставили пастись возле огорода. В отличие от листьев, трава ещё зеленела. Только чуть подёрнулась бурым и жёлтым. Да и зимой в эти времена, как помнил Михаил описания учёных, дикие животные продолжали выкапывать из-под снега уже засохшую растительность. Собаки забирались наверх вслед за людьми. Гека, за его покладистый нрав, тоже решили причислить к зарождающемуся виду. Хвост у него, конечно, не вился колечком, но он уже научился у приёмного отца активно махать им. А ещё тявкал, пусть коротко и неумело.
Картина наверху открывалась тоскливая. Вся степь потемнела, потеряла яркие зелёные краски. Множество буро-жёлтых пятен портили настроение. Да и сама зелень приняла тёмные оттенки.
Новая волна, Ира обречённо смотрела на север.
Вождь обернулся. В отличие от остального неба, с той стороны голубизну отсекала тёмная, почти чёрная полоса. Михаил приложился к подзорной трубе. Некоторое время он пытался удержать её ровно, потом плюнул и опёрся на камень солнечных часов. Долгие пять минут он трепал нервы жёнам, мрачно отмахиваясь от вопросов.
Ну, что там? Ира нетерпеливо подпрыгивала и дёргала за плечо. Это гнус? Это точно гнус? Ну, скажи!
Да не дёргай ты! Ничего не видно.
Девушка обиженно отступила.
Я... Ты...
Ира, не тереби. Ольга взяла её за руку. Так ведь действительно всё размазывается.
Ой! Извини, Миша.
Раздражение, внезапно возникшее, когда ему помешали, отпустило мужчину.
Ничего... Всё в порядке.
Он разогнулся.
Это не мошкара, не гнус. Слишком высоко для насекомых. Пояснил он. Оля, помнишь ту скалу? Ты её показывала в прошлый раз. Так она на фоне этой тьмы выглядит как... Да никак. Слишком мелкая.
Всё-таки дым?
Нет. Думаю, что это настоящая осень. Тучи ползут. Сплошной фронт дождя. Я бы даже сказал ливня.
Он попробовал ветер пальцем:
Чувствуете? Ветер всё ещё с севера. Но теперь гораздо холоднее. Думаю, нам грозит резкое похолоданее.
Ну, теперь-то можно не спешить и не бояться. Улыбнулась Ольга. Весь урожай собран.
Сено осталось, возразил муж. Не всё сметали ещё. И одну копну лучше приволочь домой.
Ирина вклинилась в разговор:
Ребят, я тут подумала... Если такие тучи... Миша, ты ведь тоже на Камчатке вырос. Помнишь, какие ливни там, как всё заливает? Какие потоки по склонам?
Помню, конечно. Это ты к чему?
К тому, что дом в яме стоит!
Лицо девушки выражало крайнюю тревогу.
Мля-а-а-а! Сматерились Михаил и Ольга в голос.
Теперь им тоже стало не по себе.
Значит так, решил глава семьи. Здесь нам делать нечего. Надо хоть объём работ определить. Возвращаемся!
Он подходил к спуску, когда Мишка требовательно гавкнул.
Что тебе?
Гав!
Еда? Мужчина достал кусок мяса.
Гав-гав!
Понятно с тобой всё, проглот. Держи... И ты держи!
Он бросил собакам по куску и глянул на девушек.
Вам тоже мяса?
Не откажемся. Только не кидай, пожалуйста. Усмехнулась старшая.
Ну, что ж вы! Я ж не...
Не «кто»?
Не знаю, как таких называют. Ну, всякие такие, кто девушек на поводке держат и кормят из собачьей миски.
Ф-ф-фу! Сапегин! Ты где такие извращения видел?
Михаил засмущался.
Да так... Мелькало в сети.
И часто ты такое «мелькало» смотрел? Ольга подозрительно прищурилась.
Ничего я не смотрел! Это всё поклёп! Всё врут!
Кто врёт?
Все! Все врут! А я белый и пушистый.
Сапегин! Признавайся!
Она навалилась на него, прижимая к солнечным часам, и поцеловала грубо, в засос. Михаил вывернулся и отскочил.
Твою же нафик! Хватит! Пошли уже домой. Дела не ждут.