Я невесело хмыкнул. Его слова «будет видно» и «сложно вывернуться» звучали не слишком обнадеживающе. Я посмотрел куда-то вдаль, за пустырь, где горели редкие огни города.
Надеюсь, проговорил я задумчиво, что «ситуация» не сложится таким образом, что Михаил Валерьянович выйдет из воды сухим, как ни в чём не бывало. В нашей жизни преступление и наказание часто существуют порознь. Особенно когда на доске появляются фигуры побольше.
Ершов не ответил. Он снова посмотрел на автозак, который начинал медленно двигаться по пыльной дороге, увозя Грачева и его шайку. Потом я услышал его тяжелый вздох. Глубокий, усталый.
Капитан ничего не ответил, но этот вздох говорил
сам за себя. Не всё было так просто. Не всё зависело только от буквы закона.
Я задрал голову и посмотрел вверх. Над Волгоградом повисло низкое, серое, сплошь затянутое тяжелыми тучами небо. Как бы там ни было, но эта грязная и опасная история закончилась.
Теперь можно выдохнуть и сосредоточиться на том, для чего я сюда и попал на учебе, на небе, на космосе. Без этих изматывающих шпионских игр. Просто учиться и летать.
Глава 12
шла группа моих однокурсников: Зотов, Кольцов и ещё пара ребят. Их разговор о предстоящих зачётах доносился до меня обрывками, но я почти не вслушивался, погруженный в собственные мысли.
Прошло уже больше месяца с того дня на пустыре. Месяц, который вместил в себя выписку из госпиталя, долгие, нудные процедуры и упорное возвращение к нормальной форме. Тело, к счастью, заживало ударными темпами. Рёбра больше не ныли при каждом глубоком вдохе, а на месте раны над ухом остался лишь розовый, слегка продолговатый рубец.
Но последствия той драки давали о себе знать иначе быстрой утомляемостью, иногда лёгким головокружением, если резко вставал. Врач в госпитале предупредил, что мне необходимо беречь себя, если я хочу продолжить летать. А я мысленно добавил к его предупреждению о полётах ещё и своё: иначе о космосе могу забыть медкомиссию с такими историями не проходят.
Теперь его слова я повторял про себя как мантру, особенно когда тело просило поблажек, а график тренировок и учёбы их не допускал.
Мысли сами собой вернулись к недавнему разговору с Ершовым. Он ждал меня как раз после одного из осмотров в лазарете, у выхода. Стоял, прислонившись к стене, и курил, словно оказался там абсолютно случайно.
Ну что, как здоровье? Бросил он вместо приветствия.
Помаленьку, товарищ капитан. Встаю в строй.
И это хорошо, кивнул Ершов. А то командование чуть ли не истерику закатило: знаменитый курсант едва не отдал концы в какой-то уличной потасовке.
Он произнёс это с привычной едкой усмешкой, но в его глазах читалось что-то другое, чему я не смог дать тогда точное определение.
С Грачёвым вопрос закрыт, перевёл он тему. Окончательно. Так что можешь выбросить его из головы.
Я промолчал, ожидая продолжения. Ершов докурил папиросу, раздавил о ботинок и подошёл ближе.
Он никуда не денется. Улик хватает, плюс кое-какие деликатные моменты из его прошлого всплыли. Теперь это не твоя забота. Понимаешь меня?
Я хмыкнул и кивнул. А что тут скажешь? Повторять, что это всё и раньше было не моей заботой, а все мои действия это меры, чтобы обезопасить себя и своих близких не вижу смысла. Тем временем Ершов продолжил:
Что касается твоих проблем в училище Я поговорил с нужными людьми. Твоё самоуправство сочли извинительными обстоятельствами. Будь ты другим курсантом, могли бы и более суровые меры принять, а так Твои прежние заслуги и моя рекомендация сыграли свою роль. Так что считай, что тебе повезло. Второго такого шанса не будет.
Он не стал уточнять, что это были за «разговоры» и кто эти «нужные люди». В системе, частью которой был Ершов, такие вещи решались тихо, за закрытыми дверями. Но я понял главное: мне больше не надо оглядываться на возможные неприятности со стороны руководства училища.
Сказав это, Ершов развернулся и ушёл, оставив меня наедине со своими мыслями. Что ж, на одну проблему стало меньше, и это не может не радовать. Что касается подробностей дела Грачёва Возможно, это и правда лишняя информация для меня. Мне хватает и других проблем, о которых нужно переживать. Например, предстоящие экзамены.
Эй, Серёга, ты вообще с нами? Окликнул меня Кольцов, оборачиваясь. Его нога уже полностью зажила, но он продолжал по привычке едва заметно прихрамывать при ходьбе. О чём задумался? Выглядишь так, будто на плаху идёшь.
Я вздрогнул, вынырнув из воспоминаний, и слегка улыбнулся.
Да так, Андрей. Думаю, как бы эти зачёты благополучно сдать и наконец-то в отпуск отправиться. А то, говорят, кто не сдаст, всё лето здесь будет красить заборы и полоть клумбы.
Зотов, шедший впереди, мрачно хмыкнул, не оборачиваясь:
Да уж, сачковать не получится. Зуб даю, у Михалыча по конструкции двигателей будет дополнительная контрольная. Он же видел, как я вчера на практическом занятии с карбюратором мучился.
А я слышал, подхватил другой парень, что после экзаменов наш курс на субботник определили. Кое-где в казармах штукатурка сыпется, надо ремонтировать. Командование сказало, что мы должны своими