Что в твоих руках, арести? Поставь на пол немедленно!
Вот ещё! Ты хоть знаешь, каких трудов мне стоило приготовить эту настойку в нынешних условиях? Это для коменданта. В сторону!
Узнал голос своей новой головной боли. Мало того что она стала свидетелем моей самой страшной слабости, так теперь ещё решила заботу проявить на глазах у стражницы Харс. А разгребать девичий переполох придётся мне. Или, разнообразия ради поручить в этот раз все Фэй. А то мне уже начинает казаться, что мой завуч по воспитательной работе самоустранилась
Грета заворочалась под пледом и издала протяжный хрип. Я давно научился понимать её без слов, и сейчас она требовала от меня вмешаться в перепалку за дверью. Но я отчего-то медлил. Мне даже нравилась дерзость Эллы. Мыло кто решался дать отпор Летти, мало кто с таким вызовом смотрел на меня.
Повторяю, поставь свою отраву, не заставляй меня пускать в ход оружие, арести!
А вот теперь медлить уже нельзя, у Летти опять начинает срывать резьбу. Какое к дьяволу оружие?!
Вскочил с места и рванул к двери, дёрнул её на себя и грозно уставился на двух нарушителей тишины. Стражница Харс действительно обнажила клинок, а Элла очень потешно прятала от неё жестяную кружку за спиной. Хотелось наорать на обеих, но в нос резко ударил знакомый запах из детства. Медуница!
Ханси, опять ты коленки расшиб. Мама и папа заругают меня! Ну как же так?
Мне пять. Смотрю с обожанием на старшую сестру, а она в спешке пытается растолочь синие цветочки прямо с землёй и корнями. Словно всего глоток этой бурды заживит мои ссадины. Давлюсь, морщусь, а Грета начинает лепить мне на коленки подорожник. А я от всего испытываю восторг. Моя сестра такая взрослая, умная и заботливая.
Затаскиваю Эллу и её кружку в кабинет, а не вопросительный взгляд Летти отвечаю лишь коротким:
Разберусь.
Сейчас главное, чтобы моя странная арести держала свой язык за зубами и не болтала лишнего. Медуница в окрестностях Равенорда не растёт. Промерзшая земля совсем непригодна для этого цветка. Но я не хочу знать, откуда Элларина его достала.
Так зачем ты пришла? спокойно спрашиваю свою неожиданную гостью. Я так паршиво обошёлся с ней накануне, а она лекарство принесла. Хотя оно явно не для меня, а для Греты.
Сестра тоже учуяла запах медуницы и попыталась выбраться из своего импровизированного гнезда на диване.
Вот. Помогает для скорейшего заживления ран. Я не искусная целительница, училась-то много, но все по верхам. Зато в травах разбираюсь хорошо, что-то даже сама в теплице у себя выводила.
Она прикусила язык, осознав, как двусмысленно это звучит в её положении.
Сначала сама выпей, холодно сказал Элле.
За этими ясными глазками может скрываться психопатка, а я не готов рисковать
жизнью сестры.
Тут не так много, комендант Хансен. Вы хоть знаете, на какие ухищре...
Пей! прервал Эллу, пока она не призналась мне в строжайшем нарушении правил Равенорда. Никаких личных вещей. Только то, что есть в одобренном списке. Пока у меня лишь ничем не подкреплённая догадка, что девчонка протащила в академию травы, но всё изменится, если она доложит мне об этом сама.
Вы сейчас серьёзно? Я помочь пришла!
Скрестил руки на груди. Ждал. А Элла бросила на меня такой презрительный взгляд, каких я за десять лет работы в Равенорде не видел. Да что там, в армии на меня так жутко не смотрели.
Она сделала демонстративно громкий глоток, а потом почти вплотную ко мне подошла и дыхнула медуницей.
Довольны? Это всё было для Греты, я из дома травы вез...
Зажал ей рот рукой. Поздно. Признание прозвучало, а проклятью было плевать, какие бы благородные цели ни преследовала эта девчонка, потому что в преступлении она ни грамма не раскаивалась.
Глухой вскрик, всхлип. Широко распахнутые глаза Эллы мгновенно наполнились слезами, а кружка с громким звоном упала на пол. Сейчас этой арести больно и страшно, а я продолжаю зажимать ей рот, чтобы она прямо здесь не наговорила себе на превращение в ворона. У меня не было ни одного заготовленного слова, чтобы успокоить её, я мог лишь сильнее напугать эту глупую арести.
Терпи. Молчи и терпи. Просто знай, что так надо, ты меня поняла?
Слезы текли у Эллы по щекам, но она покорно кивнула.
Быстро ослабил завязки её робы, чтобы добраться до спины. Всё было хуже, чем я представлял. Несколько настоящих перьев вспороли девчонке кожу и теперь торчали наружу, словно лезвия клинков. Ухватился за одно и резко врывал. Элла вскрикнула громче и прижалась ко мне всем телом.
Ещё два. Терпи. Готова?
Она кивнула, растирая слёзы по моей груди.
Слышал её сдавленный шепот, и он резал меня не хуже проклятых перьев.
Вы плохой человек, Дариан Хансен.
Даже обозвать нормально не может. На её месте бы точно использовал слова покрепче.
Я знаю, Элла, только и ответил, а затем вырвал второе перо.
От третьего пера она даже не дернулась. Элла вообще не двигалась и продолжала держаться за меня. А я не находил в себе сил отстраниться. Казалось, отпущу, и она рухнет на пол. Осторожно придерживал её за плечи, подбирая нужные слова. Только сейчас в полной мере осознал, что оставил девчонку вчера один на один с проклятьем, так ничего не объяснив. Зачерствевшее сердце даже не намекнуло, что стоит успокоить новенькую арести после всего. А я просто выгнал её. Бог знает, что Летти наговорила по пути в башню, и какая каша сейчас в голове у моей студентки.