Резко сажусь на своей скромной постели. Прижимаю к груди руку, чтобы унять колотящееся сердце. Перед внутренним взором всё еще пылают глаза потревоженного дракона.
Моя исподняя рубашка мокрая от пота, хоть выжимай. Во рту страшная сушь. Сбрасываю одеяло, и, содрогаясь от холода, ищу воду в кувшине. Там, как назло, пусто.
Проклиная свою беспечность, бегу босиком холодными коридорами на кухню. С наслаждением ощущаю окоченевшими ступнями прогретый печкой пол.
Плещу воду в деревянную кружку и жадно пью, словно верблюд, добравшийся до оазиса. Желтые зрачки не отпускают меня. И опять горит подбородок, где он касался меня пальцами.
Скрип двери и хриплый голос.
Вика, что ты здесь делаешь?
Желтые зрачки надвигаются на меня.
Уйди, не трогай меня! Кричу из-за всех сил.
Пытаюсь щелкнуть пальцами, но почему-то не выходит. Тогда со всех сил бросаю кувшин в сторону двери. Сил хватает только на то, чтобы окатить свои ноги остатками воды.
Это острые черепки царапают икры или дракон впивается в меня зубами?
Ополоумела девка совсем
Теплые широкие руки обнимают меня, укладывают на скамью. Машу головой, чтобы прогнать кошмар.
У тебя есть невеста Шепчу и почему-то плачу.
Гоблин мне в печень! Вот так жар Что же ты босая шатаешься?
Желтые глаза расплываются, сменяясь встревоженным лицом Наяны. Она замотана в тёплую шаль, крест-накрест, как отступающий из горящей Москвы француз. Смеюсь и хочу сказать ей об этом, но не могу.
Слегка приподнимаю голову, и тут же обоз отступающей французской армии больно бьет меня в грудь, выбивая последние силы. И я падаю в холодный снег. Или вату
Слегка приоткрываю глаза. Не сразу понимаю, где я, но, когда вижу каменную кладку стен и Наяну, суеверно делающую руками какие-то пассы, издаю слабый стон.
Реальность обрушивается на меня бетонной плитой, прижимает к соломенной постели, размазывая напрочь.
Боже, лучше бы я умерла!
Погоди, выпей, лучше будет. Приподняв мне голову, Наяна подсовывает к моим губам вонючее питье.
Сжимаю зубы и мелко трясу головой.
Ты что, деточка Пей, полегчает
Там слюни, цежу не разжимая губ, чтобы няня не воспользовалась моей словоохотливостью.
Почему слюни? Наяна недоверчиво принюхивается к пойлу. Там рог толчёный. И волос. Простое снадобье.
Чей волос? сиплю упрямо. Не хватало узнать, что там крашеные патлы Санты.
Единорога., кухарка с недоумением пожимает плечами. И рог егойный.
Подумав пару секунд, рискую сделать глоток. На вкус также мерзко, как и на запах, но в голове сразу проясняется. Сажусь на кровати, забираю кружку из рук Наяны, и решительно допиваю всё до конца.
Надеюсь, у меня нет аллергии на единорогов? Не хватало тут отёк Квинке выдать.
Ну вот и умница. Единорожье снадобье быстро на ноги ставит, но, только если на поправку человек пошел. Чудес не творит. Вечером вчера капала на губы бесполезно было, ну хоть подействовало. Наяна радостно всплескивает
руками. Я тут тебе и притолоки золой обметала, и лёд из ледника от нечистой силы на порог бросала. Чтоб заморозилась и жар твой сбила. Повязки на голове меняла, лоб у тебя был хоть картоху на нём вари.
Спасибо, вытираю губы.
С трудом сдерживаю рвотный позыв. Вонючему единорогу, видимо, не нравится в моём организме.
А ты все лепетела про хранцузов каких-то. Кто это?
Да, неважно. Отмахиваюсь рукой. Типо нечисти.
Наяну мой ответ полностью устраивает. Понимающе кивает и пожимает губы.
Вот он и мучил тебя, хранцуз этот. Всё-таки зола и ледник своё дело сделали, выгнали его. Ухмыляюсь, слыша такую вольную интерпретацию исторических событий, но что-то в этом есть. Что-то про невесту ещё было. Ты кричала, что не надо ему размножаться. Хранцузу этому, видимо
Да, нечего нечисть плодить, бормочу, потупив глаза. Интересно, что ещё я выболтала?
Это ты права. Надо же, в беспамятстве, а соображала девка. Молодец.
Могу только натянуто улыбнуться такой сомнительной похвале.
В общем, ты давай, лежи Я побежала. Наяна встаёт и бодрым колобочком катится к двери. И так работы невпроворот, я разрывалась между тобой и кухней. Гостей уйма.
А что случилось?
Так помолвка сегодня. Ты почти трое суток лежала, пока над тобой хранцуз измывался.
Сообщение Наяны больно царапет сердце.
Уже сегодня? слова шелестом слетают с моих губ. Тут же беру себя в руки и продолжаю более уверенно. А эрл Эдгар знает, что со мной? То есть Вдруг я заразила кого-то?
Заразила? Мое последнее слово вызывает у Наяны большее удивление, чем упоминание Эдгара.
Ну, сглазила Вдруг хранцуз на кого-нибудь перебрался?
А Не, все здоровы. Эрл в курсе, конечно. Я же знаю, что вы с ним не чужие люди, подмигивает мне играючи, сразу донесла. И чуть не забыла, он же просил передать Пока Наяна роется в кармане своего фартука, я за секунду переживаю все ужасы недавнего бреда, когда по мне шагала французская армия.
Но одновременно вспыхивает слабая надежда. Вдруг там письмо? Может быть, хочет сказать, что передумал жениться?
Вот!
Наяна кладёт на стол ключ. Красивый и крупный, с завитками.
И моё сердце стремительно падает в бездну.
От комнаты его, наверное, Наяна снова мне подмигивает.