Наскоро обмывшись, я переоделась в короткие джинсовые шорты и широкую чёрную футболку со Slipknot. Этими ребятами я пугала мачеху каждое утро, врубая на колонках их задорные композиции. Стащила резинку с волос, и они густой пшеничной копной рассыпались по плечам. Надо бы записаться в салон на уход, а то кончики совсем сухие Да и кожа не такая сияющая. Теперь скорее болезненно бледная. Россыпь веснушек на носу и блестящие карие глаза хоть как-то придавали лицу живости. Оценив отражение в зеркале, я вздохнула и вышла из раздевалки.
На улице стояла жара под сорок. Куда ж без неё в Сочи в июле? Жемчужина среди курортных городов совсем неблагосклонна в разгар дня к жителям и отдыхающим. Из-за резкого температурного контраста с помещением, охлаждённым сплит-системой, кажется, будто я попала в парилку.
Спортивный комплекс, в котором проходили тренировки по боксу, располагался неподалёку от черноморского побережья. Освежающий бриз приветливо потрепал мне волосы, бросив их на лицо. Я смахнула пряди и огляделась в поисках внедорожника Церберов. Вон он, серебристый, поблёскивает на солнышке.
Дмитрий взял меня за локоть, наверное, опасаясь, что я рвану куда-нибудь. Такие фортели я уже тоже отчебучивала. Видимо, моё излишне задорное настроение дало ему повод насторожиться.
В следующий раз бери с собой сразу ошейник, Дим, делано оскорбилась я, надув губы. Наденешь перед выходом. Гав-гав!
Елизавета Николаевна, не обессудьте, вздохнул Дмитрий. Ваш отец велел не опаздывать. Сегодня у него важное мероприятие, на котором вы тоже присутствуете. Забыли?
Забудешь тут, как же Словами не передать, как мне хотелось подгадить папочке. Или просто выбесить. Если б только можно было сбежать, да вот на своих двух от Церберов я ни за что не удеру.
У дверей комплекса остановился курьер на электросамокате. В глаза бросилась яркая фирменная надпись на деке «ПальМира». Ниже слоган: «Перемещайся по миру с ПальМирой». И тут черти в моей голове выдали охренительную идею.
Дёрнув локтем, я вырвалась из хватки Дмитрия, подскочила к курьеру и отобрала самокат, крикнув:
Вон те дяди заплатят!
Втопила на газ так, будто от этого зависела моя жизнь. Позади раздались маты вперемешку с гневным упоминанием моей скромной персоны. Ну, ничего. В следующий раз пусть и правда на поводке меня водят.
Ветер дул в лицо. Прохожие шарахались. Я ликовала. Воображение в красках рисовало побагровевшую физиономию папочки, которому доложат, что дочурка смылась в неизвестном направлении. Меня даже не пугали возможные ужесточения условий существования. И так жизнь ни хрена не малина.
Я вильнула за поворот и выехала на трассу. В уши ввинтился противный визг тормозов и протяжный гудок. Сердце подскочило в груди.
Чёрт!
Не успела я оценить ситуацию и среагировать, как тело взорвалось болью. Невесомость охватила меня на короткое мгновение полёта, а затем в глазах всё потемнело.
Глава 3. Это конец?
Вопросы роились в мозгу растревоженными пчёлами. Откуда-то
издалека доносились крики и назойливое шипение. В нос заполз аромат пряно-горьких трав и ещё чего-то сладкого.
Ты что наделал, сучий ты сын! пробасил мужской грудной голос у меня над ухом. Шеи коснулись тёплые шершавые пальцы.
Я ничего не сделал. Она сама виновата! огрызнулся другой голос, тоже мужской, но помягче и бархатистее.
Я осторожно приоткрыла глаз. Надо мной нависали два парня. Они препирались друг с другом, не обращая на меня внимания. За их спинами маячили другие парни и девушки, разодетые так, словно принимали участие в какой-то сходке косплееров по миру Ведьмака. Меня сбила машина возле какого-то театра, что ли? Да вроде рядом со спортивным комплексом не было даже кинотеатра Стоп. А мы и не на улице. Мы в светлом помещении с куполообразным потолком, расписанным цветами и птицами.
Один из парней обладатель бархатистого голоса темноволосый, кареглазый, с правильными чертами лица. Нос с маленькой горбинкой. Не эталонный красавец, но что-то было такое в его внешности, что привлекало внимание. Одет в чёрную атласную рубашку, заправленную в такого же цвета кожаные штаны. Руки вплоть до подкатанных на локтях рукавов покрыты татуировками в виде иероглифов. На запястьях болтались кожаные ремешки браслетов с чёрными камнями. Рокер, что ли?
Я скосила глаза на второго парня. Этот был мощнее и злее. Загорелый, короткостриженый, с лёгкой небритостью на щеках и подбородке. Серые стальные глаза впились в лицо брюнета, и, клянусь, этот здоровяк точно хотел бы его убить. Желваки опасно напрягались. Одет он был по-военному: в чёрную футболку, поверх неё портупея, и в свободные чёрные штаны.
Тебе это с рук не сойдёт, Рей, рыкнул здоровяк, поднимаясь.
Рей тоже встал и ответил прохладно, выделяя каждое слово:
Я. Ничего. Не сделал. Баш.
Клички какие-то странные Твою мать, где я вообще нахожусь?
Я аккуратно пошевелила руками, проверяя, не сломаны ли. Больно не было. Тогда я принялась ощупывать себя. Пальцы вели по ногам (я что, в штанах?), коснулись оголённого мягкого живота (это что, жир?) и дотронулись до прядки волос, покоящейся на груди (у меня выросли сиськи?). Я подняла прядь: каштановую, с посечёнными концами. Дёрнула за неё и ощутила, что никакой это не парик (я брюнетка?!). Взвизгнула так громко, что парни дёрнулись и синхронно посмотрели на меня.