Искоса посмотрел на нее, облизнул кончиком языка верхнюю губу и смущенно ухмыльнулся, надвигая капюшон. Наверное, нужно было что-то говорить, восхищаться, хвалить, но я не мог. Казалось, любые слова будут не к месту.
Музыканты заиграли ритмичную мелодию, к которой присоединилась флейта. Уставшая от долгого сидения молодежь с радостью повскакивала с мест, пустившись в пляс.
Ну уж нет! Танцы это точно не по мне!
Я многозначительно взглянул на Ляну, потом покосился в сторону реки. Она поняла меня без слов, засмеялась и ловко подхватила под руку:
Пойдем!
[1] Бог солнца в славянской мифологии
Глава 10. Место силы
Ляна
А чего так недоверчиво?
Ну да! Но это только я так называю это место, никакой особой магии там нет. Если честно, это просто река. Когда мне плохо или я болею, я прихожу туда, опускаю руки в воду или полностью ныряю и прошу силы воды мне помочь. Избавить от негатива, от хвори, от дурных мыслей. Иногда мне даже кажется, что река говорит со мной. Почему не смеешься?
Мне это знакомо. Я тоже так делаю, но в моем случае это всегда лес, улыбнулся он.
Значит, ты меня поймешь!
Ты сомневалась?
Мы пробирались по еле заметной тропинке, густо поросшей высокими зарослями кипрея и дягиля. Тропинка вывела нас на усеянный цветами холм, под которым темно-синей змеей извивалась неширокая полоска реки. Противоположный берег порос густым, непроходимым лесом. Полная луна дружелюбно подмигивала, медленно и величаво поднимаясь над кронами деревьев, освещая нам дорогу.
Жаркие, душные дни, всегда сопровождавшие летние солнцестояние, изнуряли, а влажная прохлада реки манила, обещая избавление.
Сбежав с праздника, мы жадно вдыхали ночной воздух.
Раздвинув густые ветви громадной прибрежной ивы, я кивком пригласила Агвида. Это и было мое секретное местечко.
Вековая плакучая ива образовала под своей кроной некое подобие комнаты, со стороны берега окруженного густой занавесью ветвей. Она отвоевывала значительный кусок берега у тростника и рогоза, образуя своеобразный доступный пляж.
Поросший мягкой зеленой травой и мхом, берег в этом месте выглядел так, словно был покрыт пушистым ковром, по которому легкая рука доброй лесной феи разбросала желтые и белые цветочки.
С этого пляжа открывался совершенно потрясающий вид на ночную реку, которая сияла и переливалась серебром в свете восходящей луны. В ее стоячих водах словно в зеркале отражался лес, насколько хватало взгляда, а потом рукава плавно уходили за поворот, замыкая обзор и пространство с обоих сторон так, что создавалось впечатление уютного островка посреди необъятного леса.
Это Сирги река. Ты полюбишь ее.
Я уже ее люблю, Агвид восторженно озирался по сторонам. Как истинное дитя природы, он глубоко чувствовал ее красоту, и сейчас в его глазах я видела настоящее восхищение.
С непосредственностью ребенка, которому подарили новую игрушку он взирал на окружавшее нас великолепие, чем все больше покорял меня, задевая самые укромные струны моей души.
Я сама себе удивлялась. Сейчас я чувствовала к нему такую же теплоту, как и к реке, которую любила. Вот так вам! Вот, оказывается, чем меня можно взять! Не бравыми подвигами, не головой дракона на блюде, не сундуками золота в лужах крови. Ведь он не мог этого знать, правда?
Поднимаясь над лесом, луна отбросила на воду яркую дорожку, которая расстелилась прямо до берега, словно приглашая прогуляться по ней. Кроны деревьев впитали в себя рассеянное серебро ночного светила и теперь подсвечивались искрящимся мелким песком, но уже не золотым, как днем, а голубовато-серебряным.
С наступлением ночи дневные звуки постепенно замирали, и все пространство вокруг наполнялось чарующими звуками и запахами ночной реки. Вокруг до звона в ушах трещали цикады, где-то в лесу за рекой ухнул филин.
То там, то тут зажигались зеленые всполохи, они выписывали пируэты над водой, над тростником. Это ночные светлячки проснулись и начинали свои полуночные игрища.
Агвид потянулся и глубоко вздохнул:
Как жаль, что искупаться нельзя. Знала бы ты, как бесит меня эта колючая сутана!
Почему нельзя? удивилась я.
Потому что я еще не знаю, как много твоих прелестных подружек водится в этих водах.
Русалок? я улыбнулась. Русалья неделя закончилась вчера, их здесь нет. Сейчас они вышли на сушу, а затем отправятся в Сумрачное озеро до следующего солнцеворота. И потом, ни одна русалка не тронет тебя, если ты зайдешь в воду с женщиной. Они не претендуют на чужое, а ловят только зазевавшихся бестолковых одиноких странников.
Склонив голову, он ухмыльнулся, оставив без внимания мой колкий намек.
То есть эта река безопасна?
Вполне, если ты умеешь плавать.
Ну тогда, если ты позволишь, я не могу в ней больше дышать! он стянул через голову надоевшую сутану и с омерзением забросил ее в кусты.
Агвид стоял против лунного диска, и я видела его силуэт, облизанный по контурам серебром. Красивый разворот довольно широких плеч, длинный грациозный изгиб спины, крепкие и изящные руки с длинными благородными пальцами, как у музыканта, стройные, с рельефными буграми мышц, ноги. Я восхищенно вздохнула. Да, в мешковатой сутане он выглядел убого-долговязым и худым, а сейчас Я откровенно залюбовалась.