Конечно, согласился я. Но одно не отменяет другого. Даже если через несколько лет здесь будет город, сегодня этот тихий уголок ещё принадлежит только нам.
Стоит признать ныне земли в окрестностях Ореанды ещё не полностью подчинены имперским порядкам. Они всё ещё оставались во владении местных татар, чьи семьи веками жили на этих склонах, словно сами являлись частью гор и морского бриза.
В моей истории судьба этого края начала меняться лишь в двадцать втором году. Феодосий Дмитриевич Ревелиотти, командир Балаклавского пехотного батальона, несший службу по охране южного побережья, усмотрел в этом месте не просто дикий край, а возможность. Поражённый великолепием ландшафта и примером адмирала Мордвинова с его Хорошей пустошью и Массандрой, он решительно приступил к делу и выкупил у местных владельцев участок между деревеньками Аутка и Гаспра.
Нужно признать, но Ревелиотти был не только офицером, а ещё и человеком с деловой жилкой. Он начал возделывать землю, разбивая виноградники, тем самым повышая её стоимость.
Через несколько лет земля сменила хозяина. Она перешла к Александру Григорьевичу Кушелеву-Безбородко камергеру Императорского двора, человеку с деньгами отца, но с гуманитарным складом ума. Тот, в свою очередь, всего через год продал её уже самому Государю Александру I. Пятьдесят тысяч рублей такова была цена за право владеть кусочком Рая на берегу Чёрного моря.
Всё это было в моей реальности, а здесь и сейчас, как я уже и отметил, земля пока принадлежит местным татарам. Думаю, что подобное положение вещей ненадолго, если уж за дело взялся Императорский двор. Собственно говоря, мне нет дела, кто сейчас владеет Ореандой хоть татары, хоть монголы мне здесь пятьсот десятин сама Императрица-мать пообещала, и я её за язык не тянул.
А уж кого первым переселить в этот Рай на земле, я точно найду. Полно воинов отставников на Руси. Ими и начну приобретённые земли заселять.
Глава 11
что накануне нашего отплытия к Ялте, Алексей Самуилович отдал приказание, чтобы на шхуну погрузили два шатра, которые обычно ставят офицерскому составу во время походов. Как мне объяснил капитан-лейтенант Конотопцев, такого добра в Севастополе полно, а поставить шатры для опытных вояк не составляет проблемы. Да и не дело это, если члены царской семьи будут ночевать на борту, стоящей на рейде шхуны, явно не предполагающей размещение высокопоставленных персон.
В целом, я с командиром корабля согласен, да вот только, что с этого толку Места в шатре, который занял Великий князь и его гвардия, мне всё равно не хватило. В результате я попросил растянуть матросские гамаки для себя и своих людей прямо на палубе и завалился спать.
Ваше сястьво, сквозь сон услышал я шёпот одного из егерей, сопровождавших меня в вояже. За бортом, в саженях ста от нас, в море ялик уходит с тремя людьми на борту.
Может это рыбаки местные, предположил я, зевая. И вообще, как ты в такой темноте на воде что-то разглядел?
Дык я же в карауле стою вместе с одним морячком. Тот, само собой ничего не видит, а у меня тепловизор есть, объяснился мужчина. Вот узрел и решил вам доложить. А рыбу местные только с поздней осени до самой весны промышляют. Нынче не сезон. Это мне моряк подсказал.
Разбуженный матросом-часовым капитан Конотопцев, на удивление спокойно выслушал мой доклад:
Ваш человек прав рыбу в это время ещё не ловят. Так что это, скорей всего, контрабандисты. Неплохо было бы их проверить, да вот только для шхуны ветра мало, а в шлюпках на вёслах мы ялик не догоним, особенно, если он под парусом.
Мои люди могут с помощью Перлов ходить на шлюпках. И поверьте на слово, по скорости эти лодки дадут фору любому самому быстроходному кораблю. Так что, если у вас есть желание отличиться, готов посодействовать, предложил я помощь, сознательно не уточняя, перед кем может выслужиться капитан. Кстати, какое вознаграждение положено поимщикам контрабандистов?
Ох, как всё зашевелилось, стоило мне упомянуть про вознаграждение. Моментально на воду спустили две шлюпки, в каждую из которых уселось по полдюжины матросов вперемешку с моими егерями. Стоило только Максу и Коле занять места на корме каждой из лодок, как парни активировали свои воздушные Перлы, и шлюпки ринулись в погоню за яликом.
Поимщикам контрабандистов полагается пятьдесят процентов от суммы, полученной после реализации конфиската, объяснил мне капитан-лейтенант, всматривающийся в ночное море. По десять процентов отчисляется в пенсионный капитал и накопление для увечных. Так что, ловля нарушителей границы это не только долг, но и вполне себе прибыльное дело.
Я лишь покачал головой, ощутив в груди лёгкое раздражение и одновременно восхищение.
Твою дивизию! Целых пятьдесят процентов с конфискованного имущества! Хотелось бы ошибаться и не подозревать понапрасну человека, но, кажется, я теперь знаю, на какие шиши в моей истории командир заурядного пехотного Балаклавского батальона полковник Ревелиотти умудрился стать одним из крупнейших землевладельцев Крыма. Ну что же, в этой реальности ему имение от Аутки до Гаспры не видать пусть скупает себе земли в другом месте.