Что привело тебя к таким выводам? невозмутимо спросил психолог.
Она сказала, что ненавидит бейсбол! Какой нормальный человек будет ненавидеть бейсбол?
Салазар сделал запись в блокноте: «перекладывание ответственности?»
Почему она вспомнила о бейсболе? спросил Тиховски.
Да потому что Сэм осёкся. Вздохнул. Потому что я говорил с самим собой, а оказалось транслирую в эфир.
Психолог сделал ещё одну запись: «самоуспокоение, подавление волнения».
Элис вмешалась только для того, чтобы тебя уязвить?
Тайфун вздохнул.
Да не. Она же правильная до тошноты. Ну ты знаешь: никаких ошибок, всегда чёткое следование инструкциям. Просто
Парень замолчал, подбирая слова. Салазар не торопил.
Это как ездить на трёхколёсном велосипеде. Ты не можешь упасть, если ты не полный кретин, конечно. Вот и я. Я не могу полностью сосредоточиться, потому что знаю всегда где-то рядом будет Валькирия. И мы всё время как на полигоне! Нет настоящей угрозы!
Салазар сделал новую запись: «возможна склонность к риску».
Ты понимаешь, почему она так делает? спросил психолог.
Сэм хмыкнул.
Все знают о её пунктике по поводу потерь, только мне-то от этого не проще.
Тиховски сделал ещё запись: «надуманная причина, перекладывание ответственности».
Это единственная причина? спросил Салазар.
Причина? переспросил Сэм. Причина чего?
Может быть, ты проваливаешь операции по каким-то ещё причинам?
Сэм нахмурился, сложив руки в замок и промолчав.
Ты знаешь, почему к патриотам выставляют определённые требования?
Знаю. Тысячу раз это слышал, проворчал Сэм.
И ты хочешь помогать людям, напомнил Салазар.
Я хочу действовать, а не зубрить тонны бессмысленных правил!
Хорошо, кивнул Салазар, и что тебе мешает действовать?
Рамки правил, ответил Тайфун.
Тебя допустили до операций. Ты действовал один, видя возражение на лице Сэма, Салазар настоял. Один, Сэм. Если бы справился Валькирия не вмешалась бы. Или я где-то ошибся?
Да дело не в этом! возмутился Тайфун.
Салазар склонил голову.
А в чём?
Да в том, что Эх! Сэм вскочил и прошёлся по кабинету.
Салазар следил за его движениями, но не спешил делать новые записи.
Всё должно быть не так! Мы не герои. В смысле, патриоты, они не похожи на героев! Тайфун остановился и повернулся на Салазара. Все эти одинаковые костюмы, подготовка, план действий. Они не герои, а отряд спецназа. Не патриоты находят преступников, не патриоты расследуют преступления, не патриоты проводят разведку на месте. Патриоты просто прилетают на всё готовое и проводят захват.
И это неправильно? уточнил Салазар.
Конечно, это неправильно! возмутился Сэм и снова сел на кушетку. С этой работой справился бы и спецназ! Мы не делаем ничего героического! Вон, даже Элис, когда работает как врач, в больницу не ездит, пациентов ей привозят прямо сюда, понимаете? Сюда! Я мог бы тушить пожары, спасать людей из катастроф, ещё что-нибудь! А я торчу здесь. И знаешь? Даже если я стану патриотом,
я всё равно буду торчать здесь и ждать редких вызовов, где всё сделают до меня и без меня. Так зачем я нужен? Зачем нужны патриоты? Доделывать чужую работу?
Стоун поднялся и подошёл к «окну».
Я должен быть там, на улицах. Сколько преступлений там происходит? Скольким людям нужна помощь?
Многим, согласен.
А сколько операций проводят патриоты? Одну в неделю! И то неполным составом! Это Неправильно!
Сэм выдохся, прошёл до кушетки и снова развалился на ней.
Я понимаю, мистер Хёрт осторожничает не потому, что ему так в голову взбрело. Нас должны подготовить, натренировать. И когда-нибудь, может быть, мы вырастем и станем настоящими взрослыми героями, что будут работать самостоятельно. Может быть. Если нас к тому времени действительно станет больше, а не как сейчас.
Психолог опустил взгляд в блокнот и, подумав, сделал запись: «Кризис соответствия действия и целеполагания». После чего обвёл эти слова несколько раз.
Думаешь, ты готов выйти на улицу и действовать самостоятельно?
Сэм хмыкнул.
Док, я не узнаю, пока не попробую.
Салазар задумчиво постучал ручкой по пальцам.
А понимаешь, что работа без прикрытия
Да, я знаю, что ты хочешь сказать. закивал Сэм. Готов ли я рисковать жизнями людей, да? Ведь каждая моя ошибка может стоить здоровья или жизни не мне, а тем, кого я возьмусь защищать. Кровь, трупы, калеки, куча разрушений. Я всё понимаю. Но чтобы научиться летать, надо сделать шаг в пропасть.
Слова красивые, но, если продолжать метафоры, ты свой шаг сделал. Четырежды. Не в пропасть, а всего лишь с ветки, но каждый раз оступался, и каждый раз тебя ловили у земли.
Не люблю метафоры, поморщился Тайфун. Я в них путаюсь.
Ты говоришь, что тебя лишили возможности оступиться. Но это не так. Ты оступался, не был сосредоточен. Отвлекался. Почему? Ты не боишься людей с оружием. Тогда почему успокаиваешь сам себя?
Парень посмотрел на Салазара.
Ты мне скажи, док. Почему я воспринимаю наши операции, как цирковое представление, и веду себя соответственно?
Через час Тиховски входил в кабинет Хёрта. Салазар окинул взглядом практически пустое помещение, в котором Хёрт всегда принимал подчинённых. Стол, два кресла, матово-чёрный керамический пол, зеркальные стены, сплошной белый потолок, излучающий строго отмеренное количество света. Психолога подмывало применить свои знания и дать оценку хозяину подобного места, но Тиховски каждый раз одёргивал себя. Дизайн кабинета был выполнен по специальному заказу, и заказ выполняли не дизайнеры, а мозгоправы. Те ребята, которых можно назвать тёмной стороной психологии, доктора в области специальной психологии. В узком смысле, работа на спецслужбы и всякие неэтичные практики и методики. На неподготовленного человека обстановка кабинета действовала угнетающе.