Что ж это такое? Что у нас детский сад или лаборатория? Ноздри у него нервно раздулись, бледность лица оттеняла рыжую шевелюру. Нет, вы поглядите на них: Колумбы, Магелланы! Элементарной дисциплины нет! Вы еще ответите мне за израсходованный кремний, вот погодите!
Ну и ответим, буркнул Надькин.
Я попрошу, рывком обернулся к нему Семен, и золотой зуб его сверкнул, как пуля. Займитесь своим делом. Все! Исчерпано. Поговорим в другом месте.
Он ринулся к себе в конторку должно быть, звонить по начальству. Юрий, как привязанный, двинулся вслед за ним. В кабинете спор закипел снова.
Разговор далеко не исчерпан, стоял на своем Юрий, стараясь не волноваться, хотя это ему плохо удавалось. Надо исследовать транзистор всесторонне. А мы? К чему эта усиленная спешка? Потом за нас будут в цехе дотягивать.
Но это и естественно, процедил Семен. Условия в цехах иные. Так всегда было.
И плохо. Твердим о качестве на каждом совещании, а ничего радикального не предлагаем.
Грохот поморщился.
Тебе что, не унимался Юрий, заказчик схватит, что дадут. Сгоряча еще и спасибо скажет. А профессор тем более, неожиданно для себя выпалил он, уж ученый-то тебе обещал «за потраченные нервы». И за совесть заодно.
Налитое багрянцем лицо Семена как-то хищно заострилось.
Ну и что? И получу благодарность! И вернусь в институт, что завидно? Да? Я честно эти годы вкалывал, в отпуск к мамочке не ездил. Так что же, я не имею права расти? Да? Зависть гложет?
Они стояли лицом к лицу взлохмаченный, злой Семен и худенький, как тростинка, чернявый Юрий.
Ты что, спятил? пробормотал он, опешив. Я сам сто раз мог пойти в аспирантуру. Еще в Ленинграде. И при чем тут зависть?
Нехорошо, нехорошо, сказал профессор и слегка осклабился. Юрий не заметил, когда он вошел. Вы задеваете честь института.
Ну, знаете, у института мог бы быть адвокат и получше! И, повернувшись к Семену, раздельно произнес: А ты имей в виду, я этого так не оставлю. Заявляю официально.
С открытым забралом, как-то невесело, словно обмякнув, добавил Семен.
Ты меня знаешь. Я сказал все!
Уже стоя в коридоре, глядя в засыпанное дождем окно на тихо ползущие к воротам машины с контейнерами, Юрий все еще не мог собраться с мыслями. Что делать? Оставлять так нельзя, хотя, честно признаться, именно сейчас ему меньше всего хотелось защищать Шурочку. Он помнил их разговор в буфете и не очень-то рассчитывал на ее твердость в серьезном конфликте. Плевать ей А ему? Больше всех надо? И так всегда
Из лаборатории донесся шум перебранки, голос Семена:
Никаких подпольных прожектов! Я здесь отвечаю, Александра Васильевна. Существует программа! Не хотите, не неволю На все четыре стороны
«Ага, подумал Юрий, так тебе и надо, родненькая. Учить вас, учить».
Скрипнула дверь. Послышались робкие шаги.
Он скорее ощутил, чем увидел ее рядом. Шурочка смотрела в окно, запрокинув голову, словно старалась разглядеть нечто невидимое. Губа у нее была прикушена, глаза блестели.
Обидели, сказал он, смягчаясь.
Ах, не в этом дело Вот еще
Но брови у нее совсем по-детски дрогнули, и между ними легла морщинка. Он почти физически ощутил вдруг прихлынувшую к сердцу жалость и тронул ее за локоть.
Не стоит горевать. Право, не стоит.
Она улыбнулась, промокнув кулачком ресницы, и точно преобразилась, он уже наблюдал в ней эти мгновенные перемены. Бледновато-смуглое лицо ее стало удивительно доверчивым, словно все осветилось изнутри.
А здорово ты с ними не побоялся.
С кем? А, с Викентием. Или с Семеном?
Чувство неловкости смешалось в нем с горделивым сознанием силы, надо было сейчас, немедля, сказать ей что-то ободряющее, утешить.
Не вешай нос.
Правда?
Точно. Наше дело правое, добьем.
Она кивнула с полуоткрытым в улыбке ртом.
Он сказал, затаив дыхание:
Ты сейчас совсем как ребенок Даже на вид точно перышко взять бы тебя и унести подальше от злых дядей.
Ну, не совсем перышко, ответила она, спрятав мгновенную усмешку, лучше уж я тебя как-нибудь прокачу. В Сучково, например. У меня там знакомая есть. Давно к ней собираюсь. Сейчас самый раз, тоска
Опять выпивки и ЧП? погрозил он ей пальцем. Получилось ужасно фальшиво. Я за тебя отвечаю. И почувствовал, как заколотилось сердце в страхе, что она согласится с ним и откажется от предложения.
Вот как, я уже под стражей
Я пошутил!
Ладно, поедем. Хочешь?
Конечно, хочу. А это далеко? Господи, что за идиотский вопрос.
Она привычно куснула губу:
Не бойся, не завезу Нет, ты правда согласен? В самом деле? А мне одной скучно Знаешь, она замечательная тетка. У нее сестра в Москве, мамина соседка. Ну вот, мы там и сошлись. Очень хорошая
Когда?
Что когда?
Двинемся? И снова испугался, что
она передумает.
Утром. Завтра же суббота.
Заедешь?
Нет-нет. Мгновение она колебалась. Лишние разговоры Встретимся в кафе, у вас внизу. В десять.
Нет, ты какой-то странный, с набитым ртом мямлила Шурочка. Как ты думаешь, сел и поехал? А подготовить машину? Масло, горючее. Вот пошел бы за мной в гараж да помог.
Но я ведь не знал, я бы с удовольствием. Он мельком взглянул в ее смеющиеся глаза, вдруг ставшие почти прозрачными, и окончательно сдался. В другой раз, если