«Просто бои без правил, решил впечатленный Тарас, если они в пятнадцать лет такое вытворяли друг с другом, то неудивительно, что жизнь какихто илотов для них пустяк».
Основных мы быстро поломали, а оставшихся слабаков всей толпой столкнули в воду. Трое из них даже утонули. В общем, весело
было.
Это точно, подтвердил Тарас, я все вспомнил. Давай теперь спать.
Эфоры остались довольны, закончил Архелон за своего друга, а тебя даже похвалил царь Леонид.
Меня? встрепенулся Тарас, опять обнаружив провал в памяти.
Ну да, он сказал, что этот эфеб еще покажет себя на войне.
И он не ошибся, гордо заявил Тарас, решив, что скоро ему обязательно улыбнется удача, раз уж сам царь его похвалил. «Правда, давно это было, пят лет назад, подумал Тарас, засыпая. Может, и забыл уже».
Выход агел в Спарту для празднования Гимнопедий был назначен на следующий день, и Тарас решил, что их разбудят ни свет ни заря. Однако на следующее утро неожиданно им дали хорошенько выспаться. А потом еще и накормили лучше обычного.
Как я люблю праздники, бормотал Тарас, засовывая в рот горсть оливок и кусок сыра одновременно и даже напевая себе под нос какойто недавно разученный гимн в честь Аполлона.
Если ты так будешь есть на сесситиях, то тебя оттуда сразу выгонят, ехидно заметил Деметрий, сидевший рядом с ним за столом и размеренно жевавший корку черствого хлеба, да и твой изнеженный желудок не выдержит черной похлебки.
Тарас хотел было послать его подальше, однако сдержался. Деметрий был прав. Как слышал Тарас, после того как они получат право участвовать в этих совместных трапезах, а есть спартанцам отдельно от коллектива запрещалось в течение всей жизни, главным кушаньем у них станет черная похлебка, а вся остальная еда немногим будет отличаться от того, чем их кормят сейчас. Похлебки этой им еще не давали, ее надо было заслужить. В общем, и в будущем есть предстояло очень мало, а тем более говорить за столом. Но самое большое раздражение у Тараса вызывал тот факт, что разделение по илам уже произошло, и теперь они вынуждены будут вечно видеть одни и те же лица за столом на протяжении всей жизни. От таких мыслей у Тараса оливка застряла в горле. Он поперхнулся, выплюнул ее и постарался побыстрее прогнать черные мысли из головы, иначе на соревнованиях результатов не добиться.
Я слышал, ты будешь состязаться в борьбе, Гисандр, продолжал издеваться над ним Деметрий, я тоже. Смотри, как бы тебе не умереть со стыда на виду у старейшин и девчонок, после того как я положу тебя на обе лопатки.
А мы будем бороться с тобой? уточнил Тарас, вперив в него взгляд и пропуская остальное мимо ушей, к большому удивлению сидевших рядом.
Не знаю, ответил командир агелы, это решит жребий.
Тогда молись, чтобы тебе не выпало бороться со мной, заявил Тарас, вставая, а не то я оторву тебе ту руку, которую едва не отрубил.
Деметрий побагровел, готовый броситься на обидчика. Но тут раздалась команда Элоя, и все встали изза стола, чтобы построиться в колонну для выхода. Пора было выступать в Спарту, до которой еще было шагать почти полдня.
Дорога выпала на самое пекло, но зато к вечеру, когда три агелы, ведомые своими надзирателямикомандирами, приблизились к городу, жара уже спала. Выступать должны были лишь некоторые из них, но прибыть на праздник все должны были обязательно, и молодежь до пятнадцати лет тоже. На сей раз дорога не была пустынна. Множество народа отовсюду стекалось на праздник, который, судя по всему, спартанцы очень любили и уважали. Молодых парней, проходящих мимо стройными рядами, все они приветствовали взмахом руки и пожеланием побед. Глядя на все это, Тарас постепенно воодушевился. Его охватил вдруг такой задор, что он решил выиграть все соревнования во что бы то ни стало.
Едва они миновали поворот к его имению, от которого до самой столицы оставалось действительно недалеко, уже виднелись крайние дома, Элой приказал всем остановиться и раздеться. Надзиратели собрали все гиматии. И дальше отряд двинулся в обнаженном виде. Даже набедренные повязки было приказано сдать.
Когда обнаженные эфебы приблизились к городу и вошли в него по одной из дорог, им уже приходилось пробираться среди плотной толпы, которая ликовала, приветствуя их. В толпе в основном были мужчины, но попадались и спартанки, и очень даже молоденькие. Одетые, надо сказать, весьма заманчиво. Их коротенькие хитончики и отсутствие всего остального сразу начало будоражить Тараса, мешая сосредоточиться. Девушки тоже кричали чтото им вслед и махали руками, словно провожали парней не на спортивные состязания, а гладиаторов на смертный бой. Но с радостью, как всегда поступали здесь в таких случаях.
Между тем шествовать по улицам в толпе голых парней Тарасу было не очень приятно. «Просто гейпарад какойто,» думал он, осторожно переставляя