в должности шерифа. Джентри не считал себя историком. Он считал себя полицейским.
Если я тут не нужен говорил Хейнс.
Что? переспросил Джентри. Мысли его несколько отвлеклись.
Он скомкал пустую банку и кинул ее в переполненную мусорную корзину, где она стукнулась о кучу других таких же банок, отскочила и упала на пол.
Я говорю, что доложу Галлахеру, а потом вылечу назад в Вашингтон, если я вам больше не нужен. Мы будем держать связь через Терри.
Конечно, конечно, согласился Джентри. Ну что ж, спасибо за помощь, Дик. Вы с Терри об этих делах знаете больше, чем все мы тут, вместе взятые.
Хейнс встал и собрался было уходить, когда секретарша шерифа просунула голову в дверь. У нее была прическа, вышедшая из моды лет двадцать назад, на шее сверкали бусы из искусственного изумруда.
Сэр, тут пришел этот психиатр из Нью-Йорка.
Черт, совсем забыл. Джентри с усилием поднялся. Спасибо, Линда Мэй. Попроси его, пожалуйста.
Хейнс направился к двери:
Ну что ж, шериф, у вас есть мой номер на случай, если
Дик, вы не могли бы сделать мне одолжение и поприсутствовать при нашей беседе? Я забыл, что этот парень обещал прийти, он может нам кое-что сообщить по делу Фуллер. Вчера по телефону он сказал, что был психиатром мисс Дрейтон, а в город приехал по делам. Вы можете задержаться еще на несколько минут? Тони отвезет вас в отель на патрульной машине, если будете опаздывать на самолет.
Хейнс улыбнулся и развел руками:
Да нет никакой спешки, шериф. С удовольствием послушаю, что там у этого психиатра. Агент сбросил с одного из стульев пакет из «Макдональдса» и сел.
Спасибо, Дик. Джентри вытер лицо и подошел к двери, как раз когда в нее постучали.
В кабинет вошел невысокий бородатый мужчина в вельветовом, спортивного покроя пиджаке.
Шериф Гентри? Психиатр произнес его фамилию на немецкий лад.
Да, я Бобби Джо Джентри. Рука, протянутая психиатром, исчезла в огромных ладонях шерифа. А вы доктор Ласки, не так ли?
Соломон Ласки.
Обычного роста психиатр выглядел карликом рядом с грузной фигурой Джентри. Это был худой мужчина с высоким бледным лбом, спутанной бородой цвета «перец с солью» и печальными карими глазами, казавшимися старше, чем все остальное. Одна дужка очков еле держалась на полоске скотча.
Джентри махнул рукой в сторону Хейнса:
Это специальный агент Ричард Хейнс из ФБР. Надеюсь, вы не будете возражать я попросил Дика присутствовать при нашем разговоре. Раз уж он здесь, то я подумал, что он сможет задать более внятные вопросы.
Психиатр кивнул Хейнсу и иронично заметил:
А я и не знал, что ФБР занимается местными убийствами.
Голос у него был тихий, с легким акцентом. За грамматикой и произношением Ласки явно следил очень тщательно.
Обычно мы и не занимаемся, сказал Хейнс. Но в этой э-э-э ситуации есть кое-какие факторы, подпадающие под юрисдикцию ФБР.
Да? И какие же? удивился Ласки.
Хейнс скрестил на груди руки и слегка откашлялся.
Во-первых, похищение некоего лица, доктор Ласки. Во-вторых, нарушение кое-каких гражданских прав жертв. К тому же местным органам правопорядка мы предлагаем помощь наших криминальных экспертов.
Вообще-то, Дик здесь из-за того самолета, который разнесло на куски, пояснил шериф. Садитесь, доктор, садитесь. Дайте-ка я уберу этот хлам. Он переложил кипу журналов, папок и несколько пластиковых кофейных чашек на стол, затем с трудом пробрался в свое кресло. Значит, вы вчера сказали по телефону, что можете помочь с этим делом об убийстве нескольких человек?
Нью-йоркские газеты называют его делом об убийствах в «Мансарде», сообщил Ласки и рассеянно поправил очки.
Вот как? удивился Джентри. Ну что ж, это получше, чем «бойня в Чарлстоне», хотя и не совсем точно. Большинство жертв даже не приближались к «Мансарде». И все же я думаю, что из убийства девяти человек делают слишком много шума. В особо «тихие» ночи в Нью-Йорке убивают гораздо больше.
Возможно, согласился Ласки, но круг жертв и подозреваемых там не так мм поражает воображение, как в данном случае.
Тут вы правы, кивнул Джентри. Мы были бы вам признательны, доктор, если бы вы могли пролить хоть какой-то свет на все это.
Я бы рад, но, к сожалению, могу предложить очень немногое.
Вы были психиатром мисс Дрейтон? спросил Хейнс.
Да, в некотором роде. Сол Ласки помолчал и подергал себя за бороду. Глаза у него были очень большие, а веки тяжелые, как будто он давно как следует не высыпался. Я видел мисс Дрейтон всего трижды, последний
раз это было в сентябре. Впервые она подошла ко мне после лекции в Колумбийском университете. Это случилось в августе. Затем у нас были еще две мм встречи.
Но она была-таки вашей пациенткой? Голос Хейнса теперь звучал монотонно-настойчиво, как у прокурора, ведущего допрос.
В принципе, да, сказал Ласки. Но вообще-то, я не практикую. Видите ли, я преподаю в Колумбийском университете и иногда консультирую в клинике при университете В основном студентов, которым, по мнению Эллен Хайтауэр, университетского врача, стоит обратиться к психиатру Иногда случается, что и преподавателей