О чем же доктор Ласки хотел поговорить с Ароном? спросил Коэн.
Джентри положил кепку на колени и развел руками:
Если б я знал. У меня сложилось впечатление, что он хотел получить какие-то сведения о жизни Бордена в Калифорнии. Арон мог ему в этом помочь?
Прежде чем ответить, Коэн довольно долго молчал, закусив губу.
Перед встречей с дядей Арон взял отпуск за свой счет на четыре дня, наконец ответил он. Бо́льшую часть этого времени он провел в Калифорнии.
Ему удалось что-либо выяснить? спросил Джентри.
Этого мы не знаем, вздохнул Коэн.
А откуда вам известно о его встрече с дядей? Сол приходил в ваше посольство?
Высокий произнес что-то предостерегающее на иврите, но Коэн не обратил на него внимания.
Нет, ответил он. Доктор Ласки встречался с Ароном неделю назад в Национальной галерее. Арон и Леви Коул, его коллега по внешним связям, сочли эту встречу чрезвычайно важной. Судя по словам их друзей и коллег по отделу, Арон и Леви в течение той недели хранили в шифровальном сейфе какие-то папки, которым придавали огромное значение.
Что было в папках? не слишком надеясь на ответ, спросил Джентри.
Это нам неизвестно. Коэн пожал плечами. Через несколько часов после того, как была убита семья Арона, Леви Коул ворвался в посольство и изъял все материалы. С тех пор его никто не видел. Он устало потер переносицу. И все это абсолютно необъяснимо. Леви холостяк. У него нет семьи ни в Израиле, ни здесь, в Штатах. Он преданный сионист, бывший военный. Я не могу себе
представить, чем его можно подкупить. С точки зрения логики они должны были уничтожить именно его, а Арона Эшколя шантажировать. Вопрос только в том, кто такие они?
Джентри нечего было ответить. Он лишь тяжело вздохнул.
Ладно, шериф, сказал Коэн, расскажите, пожалуйста, все, что могло бы нам помочь.
Больше мне нечего добавить. Разве что могу пересказать вам историю Соломона Ласки.
«Но как я это сделаю, не вдаваясь в подробности? Не упомянув о способности тех вампиров овладевать сознанием людей? подумал Джентри. Они же не поверят мне. А если не поверят, я погиб».
Нам нужно все, жестко сказал Коэн. Все с самого начала.
Лимузин пронесся мимо мемориала Линкольна и снова направился к зданию Капитолия.
Глава 21
Накануне она набралась мужества и зарядила свою «ламу» тридцать второго калибра. Теперь револьвер лежал на дне ее большой сумки под вторым картонным дном, заваленный ворохами пленки и крышками от линз.
Днем квартал выглядел не столь отталкивающе. Вчера вечером, после того как самолет приземлился, Натали, ощущая полную растерянность, позволила своему соседу, назвавшемуся Дженсеном Лугаром, отвезти ее в Джермантаун. Тот заверил, что ему это по пути. Его серый «мерседес» стоял на долгосрочной стоянке. Сначала Натали обрадовалась, что приняла это приглашение: путь был долгим по оживленному шоссе, через двухуровневый мост в самый центр Филадельфии и за ее пределы, снова через автомобильную развязку, по скоростной автостраде и еще раз через реку. Наконец они выехали к вымощенной кирпичом Джермантаун-стрит, петлявшей между темных лачуг и пустых магазинов. К тому времени, когда они добрались до отеля, в котором Лугар посоветовал ей остановиться, Натали не сомневалась, что он вот-вот предложит подняться к ней в номер или показать ей свой дом, находящийся неподалеку. Но скорее всего, первое: у него не было на пальце обручального кольца, хотя это ничего не значило.
Однако она ошиблась. Он высадил ее перед старым отелем, помог с сумками, пожелал удачи и отбыл. У нее мелькнуло подозрение, что он голубой.
Около одиннадцати Натали позвонила в Чарлстон и оставила свой номер телефона и номер комнаты на автоответчике Роба. Она надеялась, что он позвонит в начале двенадцатого, возможно, настаивая на том, чтобы она вернулась в Сент-Луис, но он не позвонил. Разочарованная, ощущая какую-то странную обиду и изо всех сил сопротивляясь желанию лечь и заснуть, она еще раз позвонила в Чарлстон в половине двенадцатого, но на пленке ничего не было, кроме двух ее звонков. Недоумевая и подсознательно испытывая некоторый страх, она легла спать.
При дневном свете все казалось более обнадеживающим. Хотя от Джентри так и не поступило никаких посланий, Натали позвонила в «Филадельфийский обозреватель» и, упомянув имя своего чикагского издателя, смогла получить некоторые сведения от редактора газеты. Подробности преступления все еще оставались покрыты мраком, очевидным было лишь одно: четверых членов банды обезглавили. Штаб братства Кирпичного завода располагался в городском благотворительном учреждении на Брингхерст-стрит, всего в миле с небольшим от отеля Натали на Челтен-стрит. Она нашла телефон учреждения, позвонила и назвалась репортером из «Сан-таймс». Священник по имени Билл Вудз назначил ей встречу на три часа и пообещал уделить пятнадцать минут.
Весь день Натали занималась осмотром Джермантауна, все дальше и дальше углубляясь в лабиринты улиц и запечатлевая их на пленку. Это место, как ни странно, обладало некоторой притягательностью. К северу и западу от Челтен-стрит высились большие старые здания, хотя и заселенные несколькими семьями, но все же сохранявшие намек на зажиточность их обитателей, к востоку же от улицы Брингхерст тянулись ряды полуразвалившихся двухквартирных домов, заброшенных машин, и повсюду царила атмосфера безнадежности.