Глава шестая
Эдик, полулежа на диване, пускал кольца дыма в угол, где громоздился голем: я уже махнул рукой и дал добро на сигареты.
В принципе да, сказал я, подумав, вот только рыбозавод
Рыбозавод это один из вариантов, сказал Роман. Он сидел за темперированным столом и рисовал полиграммы на листочке. Еще, может быть, армия
учения по гражданской обороне, прожужжал голем, астероидная опасность, урезание бюджета, поворот сибирских рек, контакты с инопланетным разумом
Погоди, остынь, сказал Витька, вставая с подоконника. Чертовщина какая-то. То есть всех нас радует то, что радует голема, и всем мешает то, что мешает голему?
А как же, сказал Эдик. Ведь ты служишь науке? Служишь. А голем и есть наука.
Витька раздосадованно засопел, рассматривая голема.
Ну, ну, Корнеев, сказал Ойра-Ойра, ну оживил бы ты не глиняного болвана, а статую Аполлона Бельведерского или дубль Выбегаллы. Глазу приятней, а суть та же.
То есть я ему служу? уточнил Витька, оттягивая ворот свитера.
Угу, сказал Роман, и с удовольствием. Кто тут недавно говорил о бескрайности познания?
Меня тоже смущала недалекость голема науки.
Мозгов в нем, как в Выбегалловом упыре, сказал я.
Саша, сказал Эдик, отрываясь от дымных колец, а ты не пробовал предъявлять подобную претензию к своему «Алдану»?
Я пристыженно замолк.
Мозги это основа мироздания, заявил голем. Знания, дундуки, это все, что у вас есть. На картошке сгниете, добавил он, помолчав.
Витька аж позеленел от злости.
Ребята, сказал Роман, не забывайте, нас интересует будущее, реальное будущее. От чего оттолкнемся?
А меня интересует, сказал Корнеев, можно ли подыскать голема поумнее? Может, я лучше в Камноедовы пойду и буду служить административному голему.
Пойдешь-пойдешь, сказал Роман серьезно, и големов найдешь. Но институт создан, эта, значить, для этой модели. И бюджет, значить, тоже.
Падает бюджет, ребята, сказал голем и затикал, как часовая бомба.
Витька опасливо отодвинулся от него:
От расстройства не рванет?
Вряд ли, рассеянно сказал Эдик. Он, конечно, идею овеществляет, но не так буквально.
У меня зародилась интересная мысль.
Есть мысль, сказал я торопливо. Законы големотехники. Надо их прописать, и будет ясно
Хорошая мысль, оживился Эдик.
Р-роскошная, подтвердил Ойра-Ойра.
Я есть закон, высказал голем.
Растешь, старичок, отметил Витька и ткнул меня кулаком в бок.
Я почувствовал, что краснею. Хотя было не совсем ясно, к кому собственно относилось высказывание ко мне или к голему. А магистры уже схватили лист бумаги.
Поехали, сказал Роман, голем есть закон.
Воплощенный закон, сказал Эдик. И суть.
Приключения майора Пронина какие-то, сказал Витька, комиссар Мегре и инспектор Лестрейд. Я не просто представитель закона! Я и есть закон!
Тогда так, сказал Эдик. Голем это воплощенная система достижения поставленной цели.
И мы под комментарии самого голема записали Первый закон големотехники. Потом Второй. Потом Третий. Получилось довольно стройно. I закон големотехники: голем это воплощенная система достижения поставленной цели. II закон големотехники: число элементов системы, на которой паразитирует
голем, должно определяться Первым законом големотехники и только им. III закон големотехники: любой элемент системы, неукоснительно следующий голему, достигает поставленной цели, если только это не противоречит Первому и Второму законам големотехники.
Полный ажур, троглодиты, заявил голем, следуйте голему, и знание восторжествует.
Следствие про цели и средства, сказал Роман, выведете сами перед сном. Но и не забывайте, что элементы системы это мы: человеки, троглодиты, дундуки и остолопы.
Витька кровожадно прищурился:
Надо его придушить по Второму закону.
Не вижу как, пробурчал я.
Законы работают для системы, куда входит достаточное число ученых-исследователей. А если их число недостаточное? вдруг спросил Эдик.
И тут голем заорал. Он упал на пол и стал перекатываться с боку на бок, сучить глиняными ножками-тумбами. Он стонал, он подвывал, он скреб глиной о глину. Я прыгал рядом и выхватывал у него из-под боков то магнитные ленты, то коробку с лампами, то авоську с кефиром.
Наконец голем угомонился.
Нельзя так, гады, сказал он, поднимаясь, сами пожалеете. Хорошо не будет.
А как будет? быстро спросил Роман. Голем молчал и тихо почакивал, словно пошаговый двигатель.
Ребята, сказал я, утирая пот, коварные вопросы на него плохо влияют. Может, его на полигон заправить?
Корнеев пристально посмотрел на голема, покачиваясь с носка на пятку.
Нос к носу, сказал он, зуб к зубу, Роман, или, в крайнем случае, око к оку. Иначе ты ничего не вытянешь из этого триггерного дурня.
Саша, сказал Ойра-Ойра, оборачиваясь ко мне, ты не прочь посчитать еще одну полиграммку, а то у Витьки комплекс неутоленной зависти перед модельными опытами профессора Выбегаллы?
А вторая модель тоже будет кидаться оземь? осторожно спросил я.
Как птица-горлица, подтвердил Роман.