Я рассмеялась оттого, как забавно слово «прокутим» прозвучало из уст Полыни: прежде за ним не наблюдалось тяги к таким вещам. Он же не Мелисандр Кес, в конце концов!
Просто с легкими деньгами стоит так же легко расставаться, объяснил Внемлющий. Иначе ты определенным образом застопоришь поток унни а это никому не делает добра.
Тогда прокутим! согласилась я.
Мы решили начать расследование с того студента, который чуть не попал под копыта моей лошади.
Или, как теперь казалось вероятным, с той студентки. То, что я приняла за оговорку из-за недосыпа, вполне возможно, было следствием присутствия в чужом теле: не так-то легко с ходу начать говорить
о себе в другом роде! В моменты стресса точно может прорваться истина.
Я вспомнила, что, перейдя дорогу, искомый нами «студент» зашел в кофейню на углу аллеи, и постольку, поскольку времени с тех пор прошло не так много, мы заглянули туда же. Нам повезло: сонный молодой шолоховец сидел за угловым столиком. Перед ним стоял огромный стакан холодного какао со взбитыми сливками, тарелка, полная пончиков, деревянный поднос с жирнющим сэндвичем с беконом и горстка сливочных конфет.
Ничего себе, сколько еды!..
Доброе утро! Можно вас спросить кое о чем? подошла я, улыбаясь. Полынь же решил подождать у стойки наседать вдвоем на несчастного завтракающего человека было бы жестоко.
Студент, в обеих руках держащий по пончику, поднял на меня взгляд и с сомнением нахмурился. Потом кивнул.
От этого зелья действительно нет никаких побочных эффектов? я вытащила из кармана взятую у напарника колбочку.
Студент вздрогнул, его глаза лихорадочно заметались по кофейне.
Да не беспокойтесь! замахала руками я и, отодвинув тяжелый деревянный стул, села напротив. Вас никто не накажет за его применение. Но нам нужно убедиться, что ваше здоровье в порядке, и договориться, что вы берете ответственность за использование на себя.
Я чуть подробнее рассказала о том, что происходит и почему господин Вереск беспокоится.
Там, внутри, вы девушка, верно? решила на всякий случай уточнить я.
Ага, кивнул студент. Я Мирана, очень приятно.
Из уст парня это звучало немного странно.
А если не секрет. я еще раз посмотрела на устрашающее количество еды на столе. Вы решили, что в мужское тело больше влезет?
Вроде того, улыбнулась Мирана. Я сижу на строгой диете, потому что серьезно занимаюсь танцами, и Найрик разрешил мне вволю поесть, пока я он. Именно поэтому я захотела с ним поменяться. А он со мной потому что ему интересно, каково это сидеть на шпагате!
Моя бровь непроизвольно взметнулась. Оу. Внезапная причина.
Ну, не считая того, что использовать это зелье в принципе ужасно весело! продолжала мужским голосом щебетать Мирана.
Прямо весело? неожиданно вклинился подсевший к нам Полынь: третий стул он притащил с собой.
Очень! кивнула студентка. Попробуйте, раз у вас есть такая возможность. Фэнси говорит, действие длится часов двенадцать-пятнадцать, успеете к завтрашнему рабочему дню поменяться телами обратно.
Я прищурилась.
А Фэнси это у нас тот, кто продает пузырьки?
Мирана ойкнула и зажала себе рот.
А вы сделаете с ним что-то плохое?
Мы пообещали, что не сделаем. И не накажем. И даже не оштрафуем.
Но его ждет разговор с господином Вереском из Дома Внемлющих, предупредила я.
Мирана приуныла.
Язык мой враг мой, вздохнула она. Бедный Фэнс.
Да не беспокойтесь, легко отмахнулся Полынь. Не вы, так кто-нибудь другой бы в любом случае назвал сегодня нам это имя. И к тому же не съест же его Вереск. И не отчислит. Просто отчитает как следует, а это, в некотором роде, даже полезно для выработки иммунитета к конфликтам.
Я ободряюще улыбнулась:
Можете нам вообще больше ничего не говорить, мы и так теперь этого Фэнси найдем.
Утешили, да уж. вздохнула Мирана.
Она подписала бумагу о том, что обязуется не рассказывать никому о своем опыте и сходит завтра к лекарю (на всякий случай), а также, помявшись, дала нам адреса Найрика и Фэнси.
Когда мы уходили, я оглянулась и не удержалась от смешка: танцовщица Мирана в мужском теле с упоением, закатывая глаза от восторга, откусывала то от одного, то от другого огромного пончика в розовой обсыпке.
Найрика не оказалось в резиденции, но по совету одного из пробегавших мимо студентов мы заглянули в спортивный зал и да, там, одетый в легкий тренировочный костюм, в окружении панорамных окон и зеркал, кружился, прыгал и танцевал студент в крохотном женском теле, которое явно принадлежало Миране.
Ух ты! восклицал он, как-нибудь особенно изящно подлетая и взмахивая ногой. Вот это да! Как так легко получается?! У нее что, воздух внутри, а не органы?!
Кхе-кхем, сказала я, привлекая к себе внимание, и Найрик, закрутившийся в прыжке, собирался было грохнуться от неожиданности. Но тренированность тела танцовщицы привела к тому, что он лишь по-сценически элегантно приземлился на одно колено.
Мы с Полынью объяснили ситуацию. Найрик нахохлился, но письменно подтвердил, что
со здоровьем все хорошо, никаких претензий к факультету он, небо упаси, не имеет и болтать о случившемся не будет. Он выразил надежду на то, что наказание для всех окажется не слишком строгим в конце концов, их тут в Академии только и делают, что целыми днями хвалят за любознательность или ругают за недостаток оной! А что, как не любознательность, сподвигла студентов попробовать такое зелье?