Да не напрягайся так, засмеялся Владислав, обнажая свои белые зубы. Нужно читать утреннюю газету! Вот я всегда читаю утреннюю газету, такая уж у меня привычка. Я по дороге купил главную инфу северян и на первой же полосе наткнулся на твою фотографию! У тебя лицо, так сказать, фотогеничное, вот и решили в твоем образе показать участника героического прорыва. Первый день в Питере, а уже на главной полосе! Правда, физиономия какая-то нерадостная. Он с сомнением поглядел на фотографию. Надо бы чаще улыбаться. Видел же, что идет съемка, эх, ты
Я взял газету и стал ее рассматривать; издание называлось «Русский Север», на первой полосе сероватой бумаги был главный заголовок: «Москва снова с нами!» Ну по поводу лица на первой полосе Владислав, конечно, слегка приукрасил, но я действительно там был. Посередине строя награждаемых стоял похожий на меня человек в форме чистильщика, красивая медаль гордо блестела на груди отважного воина. Боец стоял навытяжку рядом с такими же героями, как и он. В глазах воина была невообразимая грусть. А что, интересно, у него в голове? Наверное, вспоминает о своих погибших братьях-товарищах, о пройденном пути и великой цели, подумает какой-нибудь обыватель. Ага, как же, я-то знаю, что творилось тогда в моей голове.
А полковник резвился:
Тебе надо было лет пятьдесят назад родиться, внешность подходящая, так и представляю тебя на экране. Эдакий тракторист Андрей, который перевыполняет норму ради выполнения плана.
Вы пришли, чтобы представить меня в роли тракториста в советском кино? Я допил свой кофе. Расскажете страшилку, которую вы в поезде обещали мне перед сном прочитать?
Ты мне не хами! все так же весело парировал Владислав, при этом его холодный взгляд уперся в меня. И не потому, что я старший по званию, а потому, что я не терплю этого. Просто поверь: я очень злой и страшный серый волк. Мы друг друга поняли? Или мне начать злодействовать?
Прошу прощения, товарищ полковник. Я встал и потупил взор. Виноват.
Главное, что мы друг друга поняли, уже спокойно ответил Владислав, вставая из-за столика. Слушай, Андрей, может, пройдемся? Я тебе и сказку расскажу, и достопримечательности покажу. Я отличный экскурсовод, про Питер могу столько историй понарассказывать! Уши развесишь!
Мы вышли на улицу и направились к Невскому проспекту. Тоже мне экскурсовод, все места он знает, мог бы и поинтересней что-то найти. Дошли мы довольно быстро, несмотря на наш неспешный шаг. Какое-то время Владислав действительно рассказывал мне всякие истории, связанные с тем или иным местом. Центр Питера насыщен всякими суевериями, легендарными зданиями, памятниками и другими подобными реликвиями. Когда дошли до Казанского собора, мы в прямом смысле слова вдруг оказались на поле
боя. Несколько десятков разбитых танков и бэтээров стояли прямо посередине улицы. Вспомнив кладбище новгородской бронетехники, я моментально испытал дежавю. Машины стояли заброшенные, поросшие какими-то растениями, в то время как люди спокойно проходили мимо, не обращая на технику никакого внимания. Вокруг каждой разбитой единицы техники был сделан аккуратный полуметровый заборчик и все. Для жителей Санкт-Петербурга, с деловым видом игнорировавших уничтоженную технику, эта картина стала чем-то обыденным, вроде клумб и фонарей. Я четко видел, как глаза прохожих скользили по уничтоженной колонне, не задерживаясь ни на секунду. Владислав, заметив мое впечатление, с удовольствием сказал:
Андрей, нехорошо прогуливать занятия по информподготовке. Если бы не прогуливал, ты бы знал о новой достопримечательности этого прекраснейшего города. Перед тобой сейчас разгромленная часть подполковника Чистякова. Это единственная мотострелковая часть, которая сохранила верность предыдущему правительству, а Чистяков возглавил оборону свергнутого режима. Его часть вела упорнейшие бои, прорываясь к Казанскому собору, в котором засели остатки представителей свергнутой власти. Но дойти они не успели, колонну на подходе к собору заблокировали и уничтожили. А техника так и осталась стоять здесь, в назидание потомкам, чтобы каждый помнил об участи представителей предыдущей власти. Теперь около двадцати БТР и БМП так и будут стоять здесь, разбитые, сожженные, поросшие травой, в самом центре Санкт-Петербурга.
Они мне почему-то напомнили жертв взгляда горгоны Медузы. Я подошел к одной из машин и с интересом стал ее разглядывать. Словно окаменевшие воины, которые уже никогда не проснутся.
Может, и так, пожал плечами Владислав, может, и так. Пойдем, Андрей. Я тебе обещал сказку рассказать. В общих чертах опишу твою сферу деятельности.
Прямо на улице? Я удивленно посмотрел на полковника. А как же секретность, шпионы, вдруг нас кто подслушивает? Узнают наш план.
Ну, во-первых, на улице я тебе никаких тайн не раскрою, хмыкнул Владислав и неспешно двинулся вперед. Во-вторых, ты уже, пожалуй, представил свою тайную высадку в центр США? Красивую топ-модель и черный «бентли» доставать? Ладно, шучу я. Скоро привыкнешь. Мы уже пришли, обитель зла прямо перед тобой.