Все равно зря медаль выкинул. Можно сходить.
Не пойду. Я даже головы не повернул. Только не спрашивай почему.
Да ладно. Я же вижу, что с тобой. Водка помогает?
Не берет.
Ясно. Совсем накрыло. Что делать будешь?
Не знаю. Выхода не вижу.
Вокруг была тьма. В книжках и фильмах всегда так: вот ты в безвыходной ситуации, не знаешь, что делать, и кажется, что ждет неминуемая гибель, но вдруг свет! Сверху протягивается рука и вытаскивает тебя из бездны. Все живы, все счастливы
А вот мне жутко от того, что никто не придет, не протянет руку и не вытянет меня. Я обречен, словно род Буэндиа, на сто лет одиночества. Вы представляете, что это такое понимать, что никто не придет? Вот и сейчас я смолю уже которую сигарету, во рту дикая горечь, но она не может сравниться с болью в душе. Странно, что Артем появился, сидит рядом, просто сидит и молчит, вот сумасшедший. Наверное, из этих, которые не бросают в беде, такой весь правильный. Просто сидит рядом и молчит, наверное, думает, что я броситься с балкона решил. Ага, так я и прыгнул. Неужели не простил бы себе? Типа мог помочь, но не сделал. Да, пожалуй, я же видел, что он какой-то странный. Парню война башку снесла, а такой вроде правильный был. Герой. Участник.
Я повернул голову и сказал:
Тёма, иди спать. Все нормально будет, ты мне не поможешь. Я в случае, когда человек только сам себе может помочь. Если ты думал, что у меня крыша поехала, то ты ошибся, я прыгать не хочу. Иди спать.
Мне и тут хорошо. Если ты такой идиот, у которого крышу снесло, я останавливать не буду. Прыгай, одним слабаком меньше будет.
Кем ты был до революции? Я с хрустом потянулся и подумал о горячей чашке кофе. Каким-нибудь студентом-физиком? Московский парень с окраин?
Это из оперы «кем был Паниковский до революции»? тоскливо усмехнулся Артем. Я наркоманом был. Да и не с окраин совсем. Я долгое время за границей жил, о физике у меня довольно слабое представление. Плохой из тебя чистильщик, Андрей. Ты смотришь на внешность, а надо чувствовать содержание.
И какое же содержание?
У меня папа дипломат. Я в России-то толком и не жил. Там и пристрастился к наркоте. Не в какой-то Замбии во Франции как-никак, отец и мама за мной не следили, они всегда думали, что, дав мне побольше денег, можно откупиться. В общем, сыночку ни в чем не отказывали. Потом клиники, гипнотизеры и так далее и тому подобное.
Ты не похож на сынка дипломата. Я встал и снова размялся. Не тянешь. Пошли спать.
Он потом меня закопал, вдруг сказал Артем. Я в очередной раз сорвался. Тогда мамы не было, она у меня тоже в посольстве работала, уехала по делам. Вот он и пришел, когда я приход словил. Ничего мне не сказал, просто в охапку схватил, связал и повез в лес. Там меня и закопал. Представляешь, пригород Парижа, и дипломат с лопатой в руках роет яму. Я кричал, плакал, но он меня не слышал. Бросил в яму и стал закапывать. Ты не представляешь, что это такое. Лежишь, связанный, в яме, а родной отец тебя закапывает Артем повернулся ко мне, в его глазах стояли слезы. Я молчал. Он вытащил меня через несколько минут. Ты даже не представляешь, что я чувствовал в эти минуты. Я не знал, что он будет меня выкапывать. Честно, за все это время он не сказал ни слова, я подумал, что там и останусь. В этой черной земле. Думаешь, я пытался выбраться? Нет, я сначала судорожно бился, а потом замер, лежал в холодной земле и не дергался. Меня словно какие-то нити опутали, я чувствовал дикий холод и лежал. Холод был не из земли, этот дикий ужас будет всегда в моем сердце. А потом он меня вытащил. Ни слова не сказал, просто вытащил и отвез домой. На следующий день мы мирно пили кофе вместе с мамой, которая так ничего и не узнала и не узнает.
Артем, зачем ты мне все это рассказываешь?
Не знаю, пожал плечами Артем. Просто я никому не рассказывал эту историю. Я умею чувствовать людей, а ты нет.
И
что же ты чувствуешь?
Я чувствую, что тебе все равно, сказал Артем. Поэтому с тобой и поделился. Просто меня ведь могли и убить тогда, при прорыве. А мне нужно было это рассказать, ну хоть кому-нибудь. И лучше всего незнакомому человеку, которому, по сути своей, все равно.
Кофейку хочешь? Кафе на первом этаже круглосуточное. Я выкинул бычок. Пойдем, Артем?
Он покачал головой.
Не хочу. Я здесь еще посижу, а потом спать. Нам как-никак неделю отгула дали.
Ну, как знаешь. Я пожал плечами и направился к лифту.
Тёма сказал мне в спину:
Андрей, у меня к тебе просьба. Даже две.
Да? Я остановился на пороге и повернулся. Слушаю.
Во-первых, никому не говори о моей истории, твердо сказал Артем. Во-вторых, если будет возможность, возьми меня в чистильщики. Просто предложи мою кандидатуру, у вас же сложная иерархия, разведка, штаб, агентура. Ты среди них свой, поэтому у тебя может получиться. Я не хочу больше с технарями.
Попробую. Я кивнул и вышел, оставив странного техника наедине с рассветом.
В кафе я так и не пошел, не раздеваясь, бухнулся на кровать и заснул беспробудным сном.
Глава 13
Андрей, ты у нас, оказывается, звезда.
В каком плане? Я настороженно поставил свою чашку и посмотрел на начальника.