Я прищуриваюсь:
Что ты делаешь? шиплю я.
Он вскидывает руки в воздух в отчаянии или в знак капитуляции, я не уверена.
О чём ты вообще говоришь? бросает он в ответ.
Я же говорила тебе, что собираюсь вернуться в Мидори и выйти за Басти
Ты правда думаешь, что Бастиан заботится о тебе? перебивает меня Атлас, и в его голосе слышна ярость. Он послал Пожирателей Душ охотиться за тоб
Ты его не знаешь! кричу я, но Атлас не собирается останавливаться.
Я знаю настоящего Бастиана. А ты?
Эти слова заставляют меня замолчать. Глаза наполняются слезами, а в горле вспыхивает ярость. Его лицо смягчается, когда он видит, что я на грани.
Почему ты отказываешься признать, что в нём есть чудовище?
Потому что, если я это признаю, шепчу я, и голос мой срывается, значит, вся моя жизнь ложь. А я не думаю, что смогу справиться с таким количеством разбитых иллюзий сразу.
Мой подбородок дрожит, и я ненавижу себя за то, что выгляжу слабой перед ним, и ещё больше за то, что внутри так сильно хочется, чтобы он обнял меня и сказал, что всё будет хорошо.
Прости, мягко говорит он, но не делает ни малейшего движения, чтобы прикоснуться ко мне. Я не понимаю, каково тебе, знаю
Ты прав, холодно перебиваю я, и он замолкает. Ты хочешь, чтобы я поверила, что Бастиан буквально чудовище, но ты ведь наш враг. Скажи честно, разве ты сам не поступил бы так же, окажись на его месте?
Я знаю точно, что не стал бы посылать Пожирателей Душ за своей невестой!
Наверняка есть какое-то объяснени
И я, демон побери, знаю, что никогда бы не стал пытать или убивать ради удовольствия. Ни незнакомца, ни врага, он резко сокращает расстояние между нами, упирается ладонями в стену по обе стороны от меня, заставляя поднять подбородок и встретиться с его сверкающим, злым взглядом. Всё, что я делаю, я делаю ради защиты своего народа.
А кто сказал, что у Бастиана не такие же намерения? отвечаю, не отводя взгляд. Разве это не ты ворвался в мой дом, чтобы убить моего жениха накануне свадьбы? Ты хочешь казаться таким благородным, Атлас, но ты и Бастиан не так уж и различаетесь.
По выражению его лица кажется, что я только что ударила его.
Скажи мне, принцесса, голос Атласа хриплый, почти сломленный, какие шрамы украшают тело твоего драгоценного жениха? Скольких из его друзей замучили до смерти просто за то, что они существуют?
Всё мое тело пылает от стыда. Вчера ночью, в горячих источниках, он рассказал мне о своём прошлом, рассказал, как получил те шрамы на груди, и, как бы мне ни хотелось это отрицать, в глубине души я знаю Бастиан приложил к этому руку. В глазах Атласа боль, и на короткий миг мне кажется, будто я его предала.
Я не нахожу слов для ответа, и тогда он отталкивается от стены, от меня, и медленно отступает к двери моей спальни, всё это время не сводя с меня взгляда.
Атлас шепчу я, но он перебивает, не дав договорить извинение:
Если ты его так любишь, тогда позволь Веспер забрать тебя обратно в Мидори. Тогда ты и узнаешь, с каким человеком на самом деле связана. Я лишь надеюсь, ты увидишь правду до того, как станет слишком поздно. Потому что потом я уже не смогу тебя спасти.
Он резко разворачивается и выходит из моей комнаты, едва не сбивая Эрис с ног в коридоре.
Атлас, всё в порядке? спрашивает она, но он не отвечает, просто открывает дверь в свою комнату и с силой захлопывает её.
Эрис переводит на меня растерянный взгляд, и я не в силах сдержать слёзы, которые катятся по моим щекам. В следующее мгновение, захлопнув дверь, она стремительно идёт ко мне и крепко обнимает.
Что случилось?
Если раньше Атлас меня не ненавидел, то теперь я уверена он презирает меня.
Шэй? мягко зовёт Эрис, нежно перебирая пальцами мои волосы. Поговори со мной. Что произошло между вами с Атласом?
Я прекрасно понимаю, что вся взмокла от жары и, вероятно, ужасно пахну, но не в силах вырваться из её объятий. Я позволяю слезам катиться по щекам. Слезам за всю прошедшую
неделю плотина прорвалась.
Несколько раз я открываю рот, чтобы рассказать Эрис о поцелуе с Атласом, о ссоре, о том, как я заявила, будто он ничем не лучше Бастиана, но слова застревают в горле, и вместо них с губ срываются только тихие всхлипы. Моё сердце сжимается от боли, в животе всё крутит, а в висках пульсирует жестокая головная боль.
Я думаю, он меня ненавидит, наконец выдавливаю из себя.
Он не ненавидит
Ненавидит, перебиваю её, срываясь на прерывистое дыхание. Ненавидит. Я знаю, что ненавидит.
И это тебя задевает?
Её вопрос словно выстрел в упор. Меня ведь должно бы радовать, что он меня ненавидит. Так и должно быть. Так я должна относиться к нему.
Так почему же мне хочется осесть на пол и разрыдаться? Почему я надеюсь, что он вернётся что он одарит меня одной из своих задорных улыбок?
Беспокоит ли меня мысль, что Атлас меня ненавидит?
Да.
И только по этой причине я ненавижу саму себя. Я предательница своего народа, обманщица, позор своей крови. Мы, мидорианцы, живём по одному правилу: никогда не доверяй троновианцу.
А я что делаю? Дружу с ними. Сижу с ними за одним столом, смеюсь, плачу, танцую.