омывают и очищают. Весь пот, грязь и пыль, покрывавшие меня, исчезают, как будто их никогда и не было.
Каждый мелкий шрам, каждая рана всё постепенно успокаивается. Даже это отвратительное чувство засохшей крови под ногтями, которое я носила с собой годами, исчезает. Это не по-настоящему. Ничего из этого не реально, но всё равно приятно. Интересно, каково это быть полностью чистой? Без вины. Без греха. Наверное, это похоже на то, что я чувствую сейчас.
Трепещущее прикосновение чьих-то пальцев скользит по моему лицу, обводя черты, начиная со лба, а затем спускаясь по внешней стороне лица к линии подбородка. Я позволяю своим глазам полностью закрыться, блокируя образы моего окружения, Богов, Смертных Богов и арены, и внезапно я оказываюсь где-то совершенно в другом месте. Где-то где покой.
Когда я в последний раз чувствовала себя умиротворенной?
С моим отцом? Возможно. Он был сильным человеком. Хорошо образованным и более умным, чем большинство других жителей Пограничных Земель. Он был грубым и часто стойким, и редкая мягкость с его стороны длилась недолго. После его смерти никого не осталось, кто мог бы быть мягким. Никого, кому бы действительно было не всё равно на ублюдка-полукровку, ребёнка Бога, который живой был опаснее, чем мёртвый.
Солнечный жар на моем ноющем позвоночнике уже не такой сильный, как раньше, а просто теплый. Легкие, как перышко, эти нежные пальцы скользят по моему телу, предлагая комфорт. Сама того не желая, я выгибаюсь навстречу, склоняясь в эти успокаивающие объятия. Невидимое существо вздрагивает, как будто не ожидало моего ответа. Затем, прежде чем я успеваю вернуться к реальности, она полностью накрывает меня.
Руки обнимают меня. Горячее дыхание на моем лице, движется вниз. Оно задерживается на моих губах, а затем касается горла. Тихий стон поднимается вверх по моему горлу. Без боли, которую, я знаю, я должна испытывать, эти ощущения гораздо более чувственны, чем я ожидала. Неизвестное присутствие немного отступает, как будто осознавая мой дискомфорт от подобных ощущений.
Когда я снова открываю глаза, то обнаруживаю под коленями не окровавленную грязь и песок, а мягкую траву, которую колышет невидимый ветерок. Я смотрю все выше и выше, пока не вижу далекие горы, покрытые снегом. Вокруг меня распускаются цветы, и впервые за несколько дней я наконец-то снова чувствую тепло. Весь лед, наполнивший мои вены, растаял, и я вздыхаю с облегчением, когда солнечные лучи заливают меня. Мои губы растягиваются в улыбке.
Ничего не болит. Моя спина не болит от сна на холодном твердом камне. Моя кожа не содрана с точностью до дюйма. Даже моя голова очистилась от ядовитого действия белладонны. Головокружение. Распухшая сухость на языке. Все прошло. Как, я не знаю.
Невидимые призрачные руки снова скользят по моему лицу и зарываются в волосы. Я делаю быстрый вдох. Эти руки мне знакомы, но я не могу вспомнить чьи они. Я поворачиваю голову и замираю, когда с другой стороны лента, удерживающая мою косу, осторожно развязывается. Серебристая длина моих волос распускается, падая вокруг меня длинными прямыми прядями, которые развеваются на этом нежном ветру.
Мне щекочет кожу, когда эти призрачные руки подымают пряди. Кто бы он ни был, он изучает меня. Проверяет, настоящая ли я. Не могу сказать, откуда я знаю, что это он, но сущность, энергия, которая подбирается ко мне все ближе, окружает меня в этом пространстве, кажется мужской. Почти защитной. Полная раскаяния.
Я умерла? Я открываю рот, чтобы задать вопрос, но не могу произнести ни слова. Я понимаю, что не могу говорить здесь. Здесь нет настоящего воздуха. Все вокруг меня, земля, трава, ветер. Это все иллюзия. Тщательно созданное заклинание, сотканное вокруг меня, чтобы блокировать то, что происходит на самом деле.
Осознание этого, признание правды о фальшивом мире, созданном вокруг меня, разрушает всю власть Божественности надо мной и заставляет ложную иллюзию разрушаться, полностью разваливаясь на части. Боль снова врывается в мои чувства.
Я захлёбываюсь в рыдании, кричу, всхлипываю. Слёзы жгут глаза, вырываются сами по себе и я уже не в силах их сдержать. Я рыдаю, когда последний удар плети рассекает мою спину и всё. Всё, что до этого было смыто, грязь, пыль, боль, возвращается сразу и разом, как обрушившийся шквал. Песок под ногтями, когда я вгрызаюсь пальцами в землю у коленей. Трясёт. Холодно. До безумия холодно. Тёплая кровь стекает по спине и впитывается в ткань брюк, пропитывая их насквозь.
На расстоянии я ощущаю, что Акслан отступает. Я чувствую его запах его пота, силы и энергии. Его Божественность волной струится в воздухе, благоухая огнем и цитрусовыми. Он наслаждался
тем, что делал со мной, он наслаждался каким-то Победным кайфом, который дал ему уничтожение меня. Я стою на четвереньках, хватая ртом воздух, который вырывается из моего пересохшего горла, и прежде чем я успеваю это остановить, мышцы моего живота сжимаются. Желчь и вода вытекают у меня изо рта, пропитывая песок.
Кашляя, я выплескиваю все это, не заботясь о том, насколько слабой из-за этого выгляжу. Возможно, здесь хорошо казаться слабой. Но у меня нет сил планировать это. Просто так оно и есть.