Насыр-ата был не из тех хивинцев, кто смеялся в лицо сыщикам и муллам. Он хмурился и за это тоже попал на заметку.
Старая народная пословица говорит: «Беда без муллы и в ворота не войдет, а с муллой в калитку проскочит».
Беда пришла вместе с редкозубым, хитроглазым муллой Мухтаром.
Мулла Мухтар разбогател и решил обзавестись четвертой женой. Неведомо кто донес ему о красоте Таджихон, и он явился свататься. Вернее, не свататься, а торговаться. Ведь в те времена невесту можно было купить за деньги или обменять на коров или на баранов.
Насыр-ата долго уклонялся от прямого ответа, но мулла понимал это как уловку, чтобы повысить цену. Он обещал десять халатов и две коровы, потом пятнадцать халатов и три коровы, а когда старый скорняк отказался продать дочь за семнадцать халатов, трех коров и одну лошадь, мулла Мухтар понял, что его здесь не любят.
Ах так! пригрозил он. Пожалеешь! Я сам сдеру с тебя три шкуры и еще пять шкур, ибо ты безбожник и не хочешь уважать меня. Я разорю тебя, а дочь продам наместнику или сделаю своей рабыней.
Мулла Мухтар пыхтя поднялся
с подушек и вышел во двор. Он внимательно оглядел дом, пересчитал деревья в садике и вдруг увидел жернов.
Интересно, спросил он, зачем скорняку жернов? Уж очень он похож на игрушку, которой забавлялся Махмуд. Не он ли оставил его здесь, а?
Мухтар направился к выходу в тот самый момент, когда в калитку влетел Юсуп. Мальчик поклонился мулле, будто собирался боднуть его в живот, и краем глаза увидел злобную усмешку на перекошенном лице главного доносчика.
Вечер в доме скорняка был похож на ночь. Угрозы всесильного и хитрого Мухтара сулили семье Насыр-ата многие несчастья. Это стало ясно даже беззаботному Юсупу.
За весь вечер старик сказал только одну фразу, да и ту не договорил до конца:
Эх, если бы Махмуд вернулся...
На следующий день мысли Юсупа крутились вокруг этих слов.
«Эх, если бы вернулся дядя Махмуд!» думал он. Юсуп не знал, как это может случиться. Вот если бы найти волшебника, который сделал бы голос Юсупа таким громким, чтобы дядя Махмуд в дальних странах услышал его... Или чтобы волшебник слетал к дяде Махмуду и передал письмо. Юсуп мог бы все написать: и про смерть матери, и про притеснения бедняков, и про угрозы муллы Мухтара. Правда, писал он с ошибками, но дядя Махмуд, наверное, не обиделся бы.
Но в Хиве не было таких волшебников, чтобы помочь Юсупу.
Не было тогда ни радио, ни телефона, ни телеграфа. Даже обыкновенной почты не было в Хиве. Поэтому письмо писать не имело никакого смысла.
Домой!
Так или иначе, но Махмуд отстал от своих соотечественников. Он задержался на много лишних дней и сделал много лишних дорог, потому что настоящий человек, как бы он ни был занят своими делами и куда бы ни торопился, никогда не останется равнодушным и не пройдет мимо человеческого горя.
На полдороге к дому стало ясно: хорезмийцев не догнать. Они намного опередили Махмуда, и он пожалел, что не передал с ними весточку для матери.
Предстояло пересечь последнюю пустыню, и он был рад, когда нашел попутчиков караван, идущий из Самарканда в Золотую Орду.
Караван был большой, но разноплеменные караванщики, люди бывалые, легко подружились.
Есть обычай не спрашивать человека, приставшего в пути, кто он и откуда. Дорога длинная. Можно и без расспросов человека понять. Так оно приличнее, да и ошибки не будет. Ведь главное
не то, что люди говорят о себе.
Махмуд-Пахлаван был хорошим товарищем в длинной дороге. Человек ученый, на многих наречиях говорит, интересные истории рассказывает, а в обхождении простой, незаносчивый. Если нужно костер развести, первый за саксаулом и сухой колючкой идет, больше всех притащит и огонь разведет мигом.
У караванщиков поговорка сложилась: «Богатого купца узнаешь по товару, а хорошего человека по его делам».
Только три человека во всем караване говорили о себе. Их никто не спрашивает, а они рассказывают. Ну, раз говорят не слушать невежливо. Слушают караванщики, но не очень-то верят. Каждый из них про себя говорит, что он самый умный, самый нужный.
«Что же,думают караванщики, ум дело глубокое, может, и не сразу его приметишь, а насчет нужности так, видно, врут».
Ненужные люди. Караван на ночлег становится, а они споры между собой разводят. Люди кошмы расстилают, а они всё спорят. Дело к ночи, путники устали, а они шумят, спать не дают. Странные люди, и совсем по обличью разные. Один длинный, худой, волосы и борода рыжие, другой маленький, чернявый, с длинным носом, а третий пузатый, краснощекий, с редкой бородой.
Однажды на рассвете, когда все спали, эти трое опять заспорили, такой шум подняли, что староста каравана не выдержал. Подошел он к ним и спросил:
О чем вы спорите, почтенные путники? Почему вы всю дорогу людям отдыхать не даете? Слышим мы ваши разговоры, непонятны они нам. Расскажите, если не тайна это.
Наконец-то! радостно закричал Рыжий. Наконец-то господь бог пробудил в этих невеждах жажду истины небесной. Дело в том, гордо сказал он, что я слуга настоящего бога Христа и его наместника на земле папы римского. Я утверждаю, что бог един и поклоняюсь матери божией!