Я тычу нытика носом в мох. Потому что новое не узнать это хуже, чем старое позабыть. Подумаешь, старое! Оно всем известно.
ПЕТЬ ТАК ПЕТЬ!
Певчие птицы поют старательно, серьёзно, самозабвенно. Песня для них не шутка. Песней они утверждают себя. «Что могут сказать о тебе другие, если сам ты о себе ничего не можешь сказать?» Вот птицы и говорят о себе песней. «Я пою значит, я тут, я весел, я существую!»
«Я пою значит, я занял место под солнцем, нашёл уголок для гнезда, значит, я не бездомный бродяга!»
«Я пою, я жду, прилетай!»
Это просто и ясно, но всё это надо повторять и повторять.
И они повторяют. Зяблик в рассветный час может спеть 300 песен. Натощак: не пьёт и не ест! А потом, подкрепившись жучком или мухой, споёт до вечера ещё песенок тысячи две с половиной.
Пуще зяблика заливается лесной конёк: от зари до зари успевает спеть песен три тысячи восемьсот! И не охрипнет, и горлышко не прополощет. И так всё лето поёт.
Тысячи тысяч песен гремят по лесам. Тысячи тысяч в полях. Над болотом, над лугом, в степи.
ПЕСНЯ ИЗ ДВУХ БУКВ
Но вот звук незнакомый и громкий послышался с вырубки: резкая трелька из двух букв «з» и «р»: «3-ррррр! 3-рррр!»
Иду осторожно, отгибая от лица колючие ветки. На вырубке светло от луны. Стоит засохшее дерево. В дереве чёрное пятно дупла. Незнакомая песенка-трель льётся из дупла, как ручеёк.
Быстро вспоминаю ночных певцов: козодой, сверчок, кузнечик? Нет, всё не то. Тихо подхожу к дереву и скребу его пальцами. Для жителей дупел тихое царапанье страшнее самых громких ударов. Уж им-то известно, что настоящий враг с барабанным боем по лесу не ходит!
Сейчас же стрекотание умолкает и из дупла выпархивает... летучая мышь!
Потом я ушёл от дупла, и трели послышались снова. Долго пела летучая мышь. Я слушал её с удовольствием. Лету конец, птицы умолкли давно, и в безмолвии ночи радуешься любому живому голосу. Да и песенка совсем не плоха, хоть и вся-то она из двух букв.
ЗВЕРИ НА УЛИЦАХ
просекой зелёная луна-светофор. Безлюдно и тихо. И вот в этот тихий час на улицы города выходят звери...
Ночью их трудно увидеть. Прошуршит снежок, промелькнёт неясная тень только-то и всего. И лишь следы на свежем снежке говорят о том, что глаз и ухо не обманули тебя.
Следы зверей можно снять только на рассвете, пока их не затоптали ещё ноги пешеходов, не закатали колёса машин. Вот посмотрите. Чей это след? Снял я его на аллее парка. Зверь не малый: длина следа четверть метра. Догадались? Правильно, лось, самый большой зверь наших лесов. Сейчас их много стало в окрестных лесах, и они нередко заходят на улицы города.
Рыщет у сараев и складов ловкий и дерзкий зверёк горностай. В город его привлекли мыши и крысы. В тех же местах можно встретить ласку или хорька.
А тут через сквер пробежала лисица. Лисий след в городе редкость. Может, собаки загнали её на окраину, а потом она заблудилась на улицах. Для зверей ведь город что для нас с вами лес тёмный.
Бывает, убегают звери из зоопарка или из живых уголков. Тогда можно повстречать и совсем удивительные следы: волка, енота, песца. В большом парке можно встретить след белки, а то и зайца.
А однажды на окраине города увидел я отпечатки больших круглых лап рыси. След её очень похож на кошачий, только кошка-то эта с собаку! Голод пригнал её к жилью. Думала поживиться на задворках курицей, кошкой или маленькой собачонкой. Вот и петляла по огородам, вдоль заборов, от сарая к сараю.
Зима для зверей нелёгкое время. Потому-то и ищут они у жилья укрытия или поживы. И как только опустится ночь, звери выходят на улицы города.
ТАНЕЦ «КОСАЧОК»
».Всё происходит так. Ещё в темноте слетаются на ток косачи. В темноте и петь начинают. Но общее оживление у них на восходе. Покажется красное солнце, и каждый осмотрится: кто тут ещё на току? Ага на каждой кочке по косачу! А слева? А справа? А позади? Других посмотрим, себя покажем. Это и есть первая фигура танца «огляды».
Теперь несколько быстрых шажков вперёд, и можно начинать «вертуши». Для этого надо склониться, вытянуть шею вперёд, а хвост развернуть в лиру. Надо топтаться на месте и медленно поворачиваться вокруг. Пусть противник оценит тебя со всех сторон и по всем статьям: в профиль лихость крыла, в фас крепость клюва, а с тыла закрученность лиры. Чем лира закрученней и пышней, тем сильнее и старше косач. И надо, конечно, петь: песню за песней, песню за песней!
«Но кто их там разберёт, видят меня или не видят? Может, собрались одни недотёпы, сглупа ещё и не заметят! Чтоб все обратили внимание, исполню-ка я «подскок и хлопуши». Надо лихо подпрыгнуть вверх и громко прохлопать в крылья. Ещё раз, ещё! Ага, теперь все меня разглядели, все знают, что я тут и готов начать перепляс! Эй, сосед, уж не вздумал ли ты меня передразнить? Я «вертуши», и ты «вертуши», я «подскок», и ты «подскок»! Что это всё значит? Чув-шиии!!
Исполню-ка я «побегуши», может, это его охладит? Клюв вперёд, крылья чуть вниз, а хвост круто вверх. И быстрой перебежкой к нему. Ого и у него «побегуши»! Тогда испытаем «подскок с повертушей». Подскок, переворот через плечо клювом к хвосту и громкое злое «чув-шшиии!».