Соловьиха думает: «Раз поёт значит, место для гнезда облюбовал! Слетать посмотреть, что ли?»
Птицелов думает: «Хорошо поёт, шельмец! Пора западню готовить».
Прохожий думает: «Вот и ещё одна зима позади...»
А соловей поёт и поёт.
А все вокруг думают, думают...
ВЫЕДЕННОЕ ЯЙЦО
Сплёл между деревьями ветер сеть разметал. Сплёл между кустами роса на сеть осела, все нити порвала. Соткал сеть внизу, между травинок и тут не уцелела! Ежик бежал, колючками зацепил, сеть порвал и самого чуть не заколол.
Другой, может, после бед таких вовсе перестал бы сети плести. А паучишке что делать? Хочешь жить мух лови. Хочешь муху поймать сети плети.
Опустился паучишка на самую землю и поселился... в пустом птичьем яйце! Ворона яйцо расклевала, белок и желток выпила, а пустую скорлупку бросила. Вот дом так дом всем домам дом! Ветер не дует, дождик не мочит, птицы и звери внимания не обращают: кому выеденное яйцо надо?
Паучишка и рад: не мешают дело делать, сеть серебряную плести, мух сетью ловить.
ДЕРЕВЬЯ СКРИПЯТ
Валежник собираешь оно скрипит, рогульки для котелка вырубаешь скрипит, лапник стелешь всё скрипит, скрипит...
И за треском костра слышен скрип, и за бульканьем чая. Сквозь дремоту, всю ночь скрип да скрип.
К утру уже знаешь, почему скрипит.
То растут два дерева тесно, упёрлись друг в друга сучьями, одно другое отталкивает, отпихивает вот и скрипят.
Бывает, ветер повалит одно другому на плечи тоже оба скрипят.
Иное на вид живо-здорово, да сердцевина трухлявая: чуть ветерок скрипит. А то снег зимой в дугу скрючит за всё лето распрямиться не может. Стоит гнутое, голова лохматая в землю уткнута тоже скрипит.
Наслушался я по лесам скрипа. Ни рощи нет, ни бора и ни дубравы, где бы дерево не скрипело. И каждое по-особому. И каждое о своём...
ИМЕНА ПТИЦ
А вот совсем милые имена: овсянка, просянка, коноплянка, малиновка и даже чечевица! А разве плохое название чиж или чечётка?
Или вот, пожалуйста: зеленушка, синехвостка, сизоворонка! Названия-прозвища лучше всего. В них и внимание, и радость от встречи, и счастье открытия. Зарянка... Это та, что поёт на заре. Лунь... Это тот, что «сед, как лунь». Кукушка... «Кукушка, кукушка, сколько мне лет ещё жить?» А она: «ку-ку» да «ку-ку», и чем дольше кукует, тем ты больше доволен.
Бывают названия скучные: каменка обыкновенная, горлица обыкновенная. Птица и вдруг «обыкновенная!». Да не могут птицы быть «обыкновенными»! Вы только к ним присмотритесь, прислушайтесь. Живое не бывает обыкновенным.
Живых называть надо метко и весело, чтоб и в определителях не копаться: пришёл, увидел узнал!
Пухляк, белобровик.
СЕНТЯБРЬ
С шорохом падают листья.
Лес стоит тихий, опустошённый.
И вдруг лесную тишину нарушает ярое весеннее бормотание тетерева!
Певчий дрозд откликнулся просвистел свою песню. Затенькала птичка-капёлька пеночка-теньковка.
И на опушке, и в глубине леса послышались птичьи голоса. Это прощальные песни птиц. Но и в прощальных песнях их слышится радость.
Странный в сентябре лес в нём рядом осень и весна.
Жёлтый лист и зелёная травинка.
Увядание и расцвет.
Тишина и песни.
И грустно и радостно!
Э-э, Барсук, всё равно плохо...
Вот бы тебе, серый, да волчьи ноги!
Э-э, Барсук, не велико счастье...
Вот бы тебе, косой, да рысиные когти!
Э-э, Барсук, что мне клыки да когти! Душа-то у меня всё равно заячья...
Сплю, Барсук, сплю. Так-то, брат, разогнался, пятый месяц без просыпу дрыхну. Все бока отлежал!
А может, Медведь, нам вставать пора?
Не пора. Спи ещё.
А не проспим мы с тобой весну-то с разгону?
Не бойсь! Она, брат, разбудит.
А что она постучит, песенку споёт или пятки нам пощекочет? Я, Миша, страх как на подъём-то тяжёл!
Ого-го! Небось вскочишь! Она тебе, Боря, ведро воды как даст под бока не залежишься! Спи уж, пока сухой.
КАМЕННАЯ ПЕРИНКА
Только поднимут головы вверх, и тык в землю носом!
Но мамы о них заботятся. Под животы и бока стелют пёрышки и пушинки. Пушинка к пушинке, пёрышко к пёрышку. Ни живот не натрёшь, ни бока не набьёшь, через голову перекатывайся и тыкайся носом хоть тысячу раз!
И вдруг нахожу гнездо, в котором яички на голых камнях лежат! Ни листика, ни травинки, ни пёрышка, ни пушинки. Одни камешки, жёсткие да гранёные.
В таком гнезде не разбалуешься, через голову не перекатишься. Носом тыкнешься тоже в камень! Будто не мать перинку слала, а злая мачеха.
Вылупились в каменном гнезде птенцы каждый со своею перинкой! В пуху с головы до ног, будто знали, что им на голых камнях лежать. Не унывают: головки уверенно держат, глаза смотрят весело, ножки не расползаются. Хоть сразу наперегонки! Люлька таким не нужна. Чуть обсохли и ходу. Прощай, каменное гнездо! А спать в пути захотел постелька всегда с собой: живот подстелил, пуховой спинкой накрылся. Зуйчиха будет сон сторожить. Никому
в обиду не даст. Потому что мать она, а не мачеха.
ТРЕТИЙ
Две птички маскировали его мхом, лишайником, паучиными коконами. Две птички поочерёдно высиживали яички кругленькие, как горошинки. Две птички тревожились у гнезда. Всегда и везде они были вдвоём. Две длиннохвостые синички. Неотличимые и неразлучные.