Может быть, он скрывает в сердце такую же измену, как покойный дон Ремиро. Да вам беспокоиться нечего: ведь наши две аптекарши еще не скоро исчерпают запас своих трав, несмотря на то, что этот товар идет ходко.
Но эти травы опасны, да к тому же предательство, которое требуется для того, чтобы влить кому-либо их соки, стоит слишком дорого, чтобы применять их в обыкновенное время. Крикуны Вителлоццо, наглые вассалы Орсини не стоят этого. Кроме того, эти случаи внезапной смерти вызывают подозрения. Мне нужны два сильных молодца, которые готовы были бы всадить свой клинок так, чтобы народ приписал вину пьяной ссоре, или без лишнего шума бросить кого-нибудь в Тибр. Не знаешь ли такого?
Кардинал Сиенский издал приказ, изгоняющий всех бандитов из Рима, уклончиво ответил комендант.
Ну, тогда, значит, консистория издала приказ, направленный против всех тиранов Романьи! с ироническим смехом сказал Цезарь. Скажи, где ты нашел людей, которые поймали последнего мужа Лукреции на ступенях собора Святого Петра?
Дурачье, нанесли ему больше дюжины ран, из которых ни одна не была смертельна, и мне, жалкому слуге вашей милости, тогда еще только слуге, пришлось под конец прикончить его в постели, мрачно промолвил каталонец.
Сколько ран, ты сказал? Его мать, должно быть, горько плакала, получив это известие. Но о чем мы говорили? Да, о твоих старых друзьях, бандитах. Они далеко не исчезли из Рима, как ты пытаешься уверить меня.
Возможно, что Джованни из катакомб скрывается еще где-нибудь в укромном месте, неохотно ответил Мигуэлото.
Это как нельзя лучше. Я хотел только знать, на что я в худшем случае могу положиться... в случае, если папа настоит на своем и браком дочери с главой мятежных вельмож превратит в ничто все мои планы! Ты заметил, как сердечно он принял Паоло Орсини, и как подозрительно меня? Плохую службу сослужили мне люди, окружающие моего отца. Несомненно, немало там нашептали про меня. Клянусь Пресвятой Девой, когда он воскликнул: «Приветствую тебя, Цезарь!» его взгляд был полон воспоминаний о моем брате Джованни.
Кое-кто в Риме еще может разыскать Джованни из катакомб. Возможно, что он не знает о приказе относительно изгнания бандитов. Он ведь не умеет читать, а предписание составлено по-латыни, заметил Мигуэлото.
Этого достаточно, раз мы знаем, где в случае нужды нам найти его, задумчиво произнес Цезарь. Как жаль, Мигуэлото, что ты не ученый!., ты мог бы тогда прочитать список, которым снабдил меня Датарий, и который содержит все имена и адреса начальников черной банды, явившейся теперь в Рим, чтобы получить себе и своим собратьям отпущение всех смертных грехов.
Что пользы мне в этом знании, синьор? с недоумением спросил Мигуэлото.
Польза была бы только для меня, потому что теперь я вынужден прочитать тебе этот список. Ты должен, видишь ли, узнать, как относятся ко мне все эти религиозные мародеры, в особенности те, которые находятся на службе Орсини или благородных неаполитанцев. Если бы все эти господа отошли в вечность, а ведь даже и лучшие из нас должны умереть в один прекрасный день, они стали бы искать себе новых повелителей. Разве худо было бы быть на рынке первым? Ты мог бы, кроме того, напеть им те прекрасные песни, которым я учил тебя, а именно: про золотые рыцарские шпоры, гражданские титулы и так далее, в особенности же начальникам швейцарцев и немцам, которые настолько тщеславны, что каждый из них, кто только не рыцарь, считает себя обиженным.
Значит, я должен стараться привлечь на нашу сторону даже приверженцев его святейшества?
Желает господин комендант получить когда-нибудь более высокий титул? с досадой спросил Цезарь. Что ты за трусливый дурак? Неужели ты думаешь, что Датарий, первый министр церкви, стал бы поддерживать мои планы, если бы они не клонились ко благу церкви?
Следовательно, ваша светлость не питает недоверия к нему?
Я сотнями глаз наблюдаю за действиями каждого, ответил Цезарь. Это, кстати, напомнило мне, что мне необходим хороший осведомитель у Орсини. Бедный Анджело, как видно, погиб.
Старик Гравина вбил себе в голову, что это он уведомил вас о поездке его сына Паоло Орсини в Рим, и повесил его на флюгере своего дворца.
Что делать!.. Один умер, надо на его место поставить другого. Что, если бы Джованни из катакомб напал вблизи дворца Орсини на избранного мной человека, и последний стал искать во дворце спасения, а затем под предлогом благодарности поступил бы туда
на службу.
Превосходный план, синьор!
Ах ты, умница!.. Ты не лишен сообразительности! иронически заметил Цезарь. Не мешало бы поставить наблюдателей и у нашей прекрасной сестрицы.
Нет, синьор, болтливый отец Биккоццо, который все узнает от духовника донны Лукреции, доминиканца Ланфранки, еще никогда не обманывал нас. Меня удивляет, как серьезный и мудрый Ланфранки может доверяться такому простодушному болтуну, как этот Биккоццо.
Эге, да ведь и я делаю тоже самое! испуганно воскликнул Цезарь. Впрочем, нет! Я найду людей, которые будут ползать всюду, где я ни пожелаю. Но чародейство моей прекрасной Фиаммы начинает действовать. Итак, ступай и выстави стражу!.. Я пойду к Фиамме приветствовать ее поцелуем солдата, если она не будет разыгрывать недотрогу.