дороге, а Гребенские сотни в стороне кормили лошадей, которые доедали «торбы». Через четверть часа «летучий» отряд выступил далее по дороге; около селения Рустам-абад этот отряд имел ночлег, на котором учебная команда Гребенского полка, следовавшая в авангарде отряда, охраняла его, выставив сторожевые посты и две заставы. И казаки, и их кони томились, а ничем не связанная пехота спокойно спала. Когда на утро следующего дня «летучий» отряд подошел к Менджильскому мосту, то таковой, находясь уже в руках Гребенской сотни, оказался совершенно целым, а слухи о минировании моста превратились в сказку. Отряд прошел дальше в село Менджиль, а охрана моста по-прежнему оставлена была на конных Гребенцах, в числе 14 человек при офицере. Переночевавши в селении Имам-Заде-Гашим, куда только поздно вечером, уже в темноте, прибыли следовавшие сзади, в составе колонны полковника К-зе Сальянцы, две батареи и 3-я Гребенская сотня, конвоировавшая, как сказано уже выше, обоз отрядного штаба, колонна наутро следующего дня выступила далее в селение Рустам-абад. Переход предстоял в 21 версту.
От селения Имам-Заде-Гашим Энзели-Тегеранское шоссе сразу резко меняет свой прежний характер. У самой дороги справа возвышаются горы, покрытые сплошным лиственным лесом, а слева величаво катит волны красивый, широкий Сефид-руд. За рекой вдали, по склонам гор, видны сосновые рощи, сады да кое-где небольшие селения.
Дорога втягивается в дефиле, то живописно поднимаясь крутыми зигзагами вверх, то спускаясь лентой в глубокие овраги. Шоссе прекрасно разработано и настолько широко, что два больших фургона, запряженных четвериком, свободно могут разминуться в любом месте. Пассажирское движение по шоссе довольно значительное, и почтовые лошади изрядно-таки выбиты постоянным гоном днем и ночью, а потому проезжающие экипажи следуют со скоростью только
68 верст в час. Скорость движения немало еще затрудняется и беспрестанно встречающимися по дороге караванами верблюдов, мулов и ослов. Эти упрямые животные, непосильно нагруженные вьюками с хлопком, керосином, сахаром, миндалем, кишмишем и другими товарами, упорно не хотят сворачивать с дороги, сбиваясь в общую кучу, и при встрече с такими караванами путнику немало приходится потратить времени на то, чтобы разминуться с ними.
Миновав Наглоберскую заставу, отстоящую от Энзели в 83 верстах, прилепившуюся на высоком лесистом карнизе крутого обрыва в реку Сефид-руд, дорога сразу идет под уклон, заметно понижаясь, а тяну-
щиеся с правой стороны горы меняют постепенно характер, переходя в оголенные, каменистые возвышенности, часто прорезанные скалистыми крутыми оврагами, ниспадающими в реку Сефид-руд.
Селение Рустам-абад расположено уже в широкой низменной долине, окаймленной голыми возвышенностями. По бокам дороги следы пашен, усеянных сплошным слоем мелкого камня. Через дорогу кое-где протекают ручьи, прорывающиеся из оросительных канав, проведенных по склонам окрестных возвышенностей. Окружающая природа благоприятствует размножению здесь ядовитых змей, скорпионов и фаланг.
Двадцатиодноверстный переход до Рустам-абада штаб Гребенского полка совершил легко, шутя, и к трем часам дня Гребенцы уже отдыхали на биваке в палатках, разбитых слева от шоссе. Вечерело. Солнце давно уже скрылось за горы, а Сальянцев, артиллерии и 3-й сотни все еще не было видно. Только когда уже стемнело, колонна подошла к биваку и расположилась на ночлег. В 10 часов вечера на биваке царила уже полная тишина, и только пофыркивание лошадей изредка указывало на присутствие здесь русских войск, охраняемых дозорами.
На следующий день предстоял переход до селения Рудбар, всего в 15 верстах, куда Гребенцы пришли к полудню, а часа через три подтянулись и остальные части колонны.
Окрестности селения Рудбар, расположенного у самой реки Сефид-руд, очень живописны, так как здесь снова все в зелени. И в самом селении, и по склонам гор растут целыми рощами масличные деревья. На противоположном берегу реки виднеется французский масличный завод и довольно большая роща насаженных рядами маслин.
Не доезжая селения Рудбар на реке, у правого берега ее видны хорошо сохранившиеся следы старинной кирпичной постройки. По-видимому, здесь был когда-то устроен мост и при нем крепость. Фундамент развалин настолько крепко сложен, что довольно глубокие волны реки Сефид-руда в течение целых веков не в состоянии смыть его. Предание гласит, что остатки постройки очень древние и относятся, по всей вероятности, к временам Александра Македонского.
Удобных мест для бивака в селении Рудбар вовсе не имеется, так как селение раскинулось по склонам гор террасами. А потому пехоте пришлось расположиться у опушки селения на песчаном и каменистом берегу реки Сефид-руда; артиллерия спустилась с шоссе в один из больших дворов, а Гребенцы, продвинувшись вперед и свернув налево через дворы, разместились под масличными деревьями у самой реки. Обозы расположились по дороге, приняв вплотную к правой стороне ее.
П.Н. СТРЕЛЯНОЙ (КАЛАБУХОВ)
««А_
Казаки тотчас же принялись за работу по устройству бивака: кто чистил раздобытыми у жителей деревянными лопатами навоз на месте, предназначенном под разбивку коновязи, кто вбивал коновязные колья, кто прилаживал кухонные котлы между камней, а кто был посвободнее ловил усачей в Сефид-руде в надежде, что можно будет сварить из них хорошую уху.